Локации:
Кв. Селти и Шинры - Шинра 15.05
«Русские Суши» - Гин 15.04
«Дождливые псы» - Маиру 14.05
ул. Саншайн - Шизуо 16.05

Эпизоды:
Маиру, Курури, Изая - Изая 16.05
Кельт, Сой Фон - Сой Фон 18.05
Джин, Вата, Сой Фон - Вата 13.05
Анейрин, Айронуэн - Нуэн 14.05
Энн, Айно - Айно 20.05
Хильд, Джин, Вата - Вата 15.05
ГМ, Джин, Има - ГМ 12.05
Вверх страницы
Вниз страницы

Durarara!! Urban Legend

Объявление

Информация о пользователе

Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.


Вы здесь » Durarara!! Urban Legend » Завершённые эпизоды (альтернатива) » Таверна "Дохлая Лошадь"


Таверна "Дохлая Лошадь"

Сообщений 21 страница 38 из 38

1

описание мира: по мотивам Pandora Hearts авторства Дзюн Мотидзуки
действующие лица: Линда Риверсонг, Джон Саймон Сид
краткое описание ситуации: альтернативный 1830 год. В стране, напоминающей Англию, ведётся изучение Бездны - иного от человеческого пространства, из которого нет-нет, а вырываются твари - Цепи, убеждая людей заключить контракт в обмен на силу и возможность изменить прошлое.
дополнительно:

Линда Риверсонг

1. Полное имя на двух языках: Линда Риверсонг | Linda Riversong
     - Возраст: 28
     - Пол: женский

2. Внешность: Линда красива так, как может быть красива женщина, полная жизненных сил. У неё продолговатой формы овал лица с маленьким, острым, но выдающим упрямство подбородком, не худые, но и не полные щеки, маленькие уши. Черты лица большие: серо-зеленые глаза в обрамлении густых, светлых ресниц, курносый нос аккуратной формы, припухлые губы, тонкие светлые брови. Лицо покрыто мелкими веснушками. Пользуется косметикой: красит глаза, брови и губы, выбеливает лицо, накладывает румяна.
Выглядит, как деревенщина, - никакой аристократической худобы или бледности. У неё большая, высокая грудь, часто затягиваемая в корсеты и скрываемая всевозможными способами, тонкая ярко-выраженная талия, широкие бёдра, тоненькие лодыжки и маленькие ступни - при своем относительно высоком росте в 168 сантиметров имеет всего-навсего 35 размер ноги.
Своим основным достоинством считает густые рыжие волосы, достигающие пояса. Заплетенные ли в косу, поднятые ли в высокую прическу или распущенные по покатым плечам, они всегда вызывали внутреннюю гордость у женщины.
Одевается, как актриса, всегда соответствуя на сегодня выбранной роли. Вместе с тем, предпочитает носить платья всевозможных расцветок и фасонов, к штанам, ставшим достаточно модными среди женщин, относится с пренебрежением. Украшений имеет мало, но, тем не менее, не позволяет себе выходить куда-либо без серег. Обручальное кольцо не снимает ни под каким предлогом.

     - Отличительные черты: густые, длинные, ярко-рыжие волосы.

3. Сторона: своя собственная
     - Деятельность: актриса и содержанка
     - Наличие  и вид Контракта: нелегальный
     - Наличие Печати и насколько сдвинута ее стрелка: стрелка сдвинута на два деления

ЦЕПЬ
     - Имя Цепи: Чаки
     - Внешний вид Цепи: уродливый карапуз менее полуметра ростом, одетый в цветной детский костюмчик и вооруженный топором. Волосы рыжие. Всё лицо обезображено шрамами.
     - Способности Цепи: Его топорик остро заточен, но сила удара малыша не особо большая. Его уникальная способность, о которой Линда не догадывается, - это разрывание контрактов. Стоит маленькому Чаки ударить Цепь (удар необязательно должен быть сильным), как связь, соединяющая её с контрактором, рвётся. Контрактор при этом, как правило, испытывает болезненные ощущения, падает в обморок и порой частично теряет память. Вредный и завистливый малыш не терпит конкурентов.
     - Что может Контрактор без появления Цепи: обольстительно улыбаться?
     - Слабые места и уязвимость: из-за маленького размера Чаки не любит появляться на свет и, как правило, действует исподтишка. Любой более сильной физически Цепи он проиграет, если не успеет задеть топором.

4. Биография: Линда родилась в семье простого клоуна и вместе с ним путешествовала с цирком из города в город. Их мать очень скоро оставила перебивающегося с бедности в нищету отца, бросила она и девчонку, с которой невозможно было найти нового мужа, и о дальнейшей её судьбе известно мало. Впрочем, Линда никогда не грустила о женщине, которую видела очень редко и помнила лишь по скандалам.
С её уходом в их маленькой семье почему-то стали водиться деньги, у девочки появились нормальные платья и хорошая еда. Она часто помогала маленькой трупе, то выступая в компании отца, то убираясь и бегая на побегушках у более опытных актёров. Именно там Линда навсегда влюбилась в сцену и звука аплодисментов. Именно там решила посветить этому всю свою жизнь.
Время шло, и к пятнадцати годам нескладная и худющая Линда, которую легко можно было спутать с мальчиком, начала проявлять женские черты. С тех самых пор нездоровый интерес к ней возник со стороны директора цирка. На предложение "весело провести время" маленькая гордячка нахамила, за что была избита. Первому в её жизни насилию воспротивился подоспевший отец, но Линда впоследствии сильно пожалела об этой помощи.
Избитых и израненных, их бросили в Лебле, в то время как цирк двинулся дальше. Отец со сломанными руками никак не мог работать, и девочка жила попрошайничеством. До наступления холодов они прятались в сарайчике в одном из пригородов, а потом впавшая в отчаяние Линда получила предложение от "аристократа", разглядевшего в девочке будущую красавицу.
Самоназваный граф вскоре удочерил Линду, благо, по его словам, жена так и не понесла ребенка. Роберт и Маргарита Фаулер часто принимали в своём доме, стоящем где-то на самой границе "аристократии", высокопоставленных гостей. Не прошло и полугода, прежде чем очищенную, приодетую и разукрашенную девушку оповестили о назначении данного заведения. Впрочем, наученная горьким опытом, Линда не сопротивлялась. Теплая крыша над головой, еда и хорошая одежда лучше канавы, где её в любой момент могут подвергнуть насилию.
До двадцати трех лет девочка играла роль "приёмной дочери" "графа" Фаулера. Её поправивший здоровье отец работал там же. Его часто можно было увидеть как дворецкого, садовника или лакея. Жили они скромно, но вполне достойно и весело, пока на пороге их маленького дома не возникла жена одного из постояльцев. Обезумевшая женщина вместе с небольшим отрядом наёмников разграбила и подожгла их красивый белый дом. В том пожаре погиб Роберт Фаулер, спасавший свою супругу, и отец Линды, Маргарита и многие гости получили сильные ожоги.
В тот день Линда отчетливо поняла, что нет ничего страшнее человека, имеющего власть и деньги.
Оставшиеся почти без средств к существованию женщины поселились в небольшой квартирке на самой окраине центра города - достопочтимые горожане были глухи к их горю и не желали соседствовать с проститутками. Спустя год практически нищенствующего существования на пороге их комнаты возникла мадам Харрингтон. На её содержании был небольшой театр, имеющий сомнительную репутацию. В нем, как известно, девушек просто выставляли напоказ, как на витрине, но Линду это не смущало.
Последующие годы она работала в театре мадам Харрингтон и, в общем-то, не жаловалась на свою судьбу, но три года назад к ней регулярно начал наведываться молодой человек, назвавшийся Лордом. Она не знала о нём ничего, кроме этого титула, который вполне мог быть обманом, но вскоре забеременела. Учитывая, что на тот момент этот мужчина был её единственным владельцем (главное условие их "отношений"), прежде чем решиться на аборт, Линда поговорила с Лордом.
Вопреки её ожиданиям, молодой человек обрадовался и заверил, что женится на ней после того, как сообщит родителем. Несколько месяцев девушка пребывала в счастье, решив, что даже если Лорд не женится на ней, а только выдаст деньги на содержание ребенка, это не будет так уж плохо. Мадам Харрингтон не одобряла поведение своей лучшей актрисы, но, учитывая, что на её счет постоянно поступала одна и та же сумма, не совала нос не в своё дело.
Вскоре всполошенный Лорд появился на пороге её комнаты и объявил, что женится на ней вопреки всем. На две недели они уехали в пригород, где в маленькой часовне вступили в брак. Ещё через несколько месяцев муж пропал. Какое-то время женщина боялась его искать. Она понесла ребенка и жила в маленьком домике, который снял для неё Эрнест, но потом узнала о смерти мужа.
Около полугода назад, не желая возвращаться к прежнему существованию и боясь за сына, она выяснила о родственниках своего возлюбленного (им оказался Эрнест Найтрей) и его гибели. Обратившись к ним за помощью, Линда получила отказ. Спустя пару недель в её маленьком домике случился пожар, в котором погибла и женщина, заменившая Линде мать, и её сын Саймон. Именно тогда убитая горем Линда услышала тихий голос, убедивший заключить контракт.

5. Характер: Линда относится к числу тех женщин, которые не только не избегают своей природы, но и всячески ее подчеркивают. В ней нет мужских черт: она подвижная, страстная, порывистая, в меру капризная и очень упрямая. Линда не пытается решать все свои проблемы самостоятельно, но и помощи ни от кого не просит, а если предлагают, то с удовольствием принимает. Все решения принимает быстро, импульсивно, повинуясь то настроению, то обстоятельствам. Раньше была падка на красивые слова и жесты, теперь же убеждена, что никто больше не сможет привлечь ее внимание в любовном плане. Способна привязаться к человека из-за сущей мелочи – например, из-за того, как он держит ложку или как смеется. Характер имеет сильный, но старается этого не показывать – считает, что женщина должна казаться слабой и беспомощной. Кокетничает со всеми подряд, причем делает это инстинктивно, поэтому вынуждена временами себя одергивать. Линда умеет быть серьезной и собранной, но чаще всего шутит и смеется, выглядя легкомысленной. Она умеет и любит перевоплощаться из одного образа в другой, причем, по ее мнению, ей даются все роли: от невинной девицы, боящейся поднять взгляд, до дамы, способной закрутить роман с любым, стоит ей того захотеть. Единственное, что отравляет ее жизнь – это постоянные мысли о череде смертей дорогих Линде людей. Внешне горе женщины выражается только в задумчивости, когда Линда ничем не занята. Она живет одной лишь местью и ненавидит убийц настолько сильно и страстно, насколько вообще может ненавидеть. Линда не спешит с расправой – она считает, что в подобных делах неуместна горячность и упор на скорость расправы, к тому же, она не имеет права на ошибку. Женщина убеждена, что рано или поздно убийцы найдутся, и тогда она сотрет их с лица земли.

Джон Саймон Сид

1. Полное имя на двух языках: John Simon Sid | Джон Саймон Сид
- Возраст: 26 лет.
- Пол: мужской

2. Внешность: Джон Сид по-прежнему выглядит довольно привлекательно, несмотря на то, что за последние месяцы он сильно сдал и окончательно перестал заботиться как о своем здоровье, так и о внешности. У него высокий рост (190 см.), нормальное телосложение, широкие плечи, узкие талия и бедра. Мускулатура развитая, и хотя он, очевидно, не доедает последнее время, Джон по-прежнему не выглядит слабым и лёгким противником. Наоборот, затаившаяся в нём агрессия из-за темных синяков под глазами и общей изможденности лица стала заметней и сильнее.
У него довольно правильное лицо: острый подбородок, высокие скулы, тонкие губы, небольшой рот, прямой нос, брови вразлет, глубоко посаженные глаза. Тяжелый образ жизни оставил след в виде множества морщин на болезненно бледной коже. Выпивка, каторга, многолетний труд и горе состарили его раньше времени. В свои двадцать шесть Сид выглядит не менее чем на тридцать, а то и на все тридцать пять лет.
Несмотря на это, его лицо по-прежнему очень выразительное и живое. Тонкие и резкие черты преображают его как в моменты ярости, отражая растущее под сердцем безумие, так и при встрече с дорогими ему людьми, когда Сид улыбается, и становится очевидна его доброта и теплая властность.
Жесткие красные короткие волосы взъерошены и поставлены ежиком. Взгляд каре-зеленых, почти по-кошачьему желтых глаз чаще всего не фокусируется на собеседнике, но, даже мимолетом попав под него, никто не почувствует уюта. Что-то в поведении Сида, в его мимики и жестах есть животное и дикое. Прохожие стараются обходить высокого мужчину стороной, притихая и не заводя ни при нём, ни с ним бесед. Подобный расклад только устраивает неразговорчивого Сида.
Он ходит тихо, слегка сутулясь, опустив плечи вперед, взгляд направлен перед собой. На правую ногу заметно хромает, она же мешает ему торопиться, делая его шаг размеренным и в чем-то медлительным, хотя выглядит это скорее продуманной небрежностью. Прыгать, перебираться через препятствия и бить ногами давняя травма ему не мешает. Живя с ней много лет, Джон научился правильно распределять нагрузку.
Он носит, как правило, простую, неброскую, но чистую и аккуратно подобранную одежду: темные плотные брюки, хлопчатобумажную рубаху, пиджак или куртку. Из украшений только простые металлические кольца в ушах.
- Отличительные черты: высокий рост, яркие красные волосы, общая изможденность.

3. Сторона: против всех
- Деятельность: -
- Наличие и вид Контракта: нелегальный контракт
- Наличие Печати и насколько сдвинута ее стрелка: стрелка сдвинута на два деления.

ЦЕПЬ
- Имя Цепи: Локи | Loki
- Внешний вид Цепи: Локи представляет собой матёрого волка с широкой грудной клеткой, массивной головой, большими лапами и пастью с множеством острых клыков. От обычного лесного волка его отличает большой размер (около полутора метров в холке) и шерсть, представляющая собой языки пламени. Пламя покрывает его с ног до головы, заканчиваясь длинным (от метра до полутора) огненным хвостом.
- Способности Цепи: Локи и есть огонь. Большое живое подвижное кострище, жар от которого неприятен уже на расстоянии пяти метров и совсем невыносим в непосредственной близости. Температура горения держится в пределах 700—1000 °C, что вполне позволяет воспламенять любые горящие предметы вблизи и плавить не горящие при контакте. При сдвиге стрелки способен сделать единый выброс рассеянного пламени на расстоянии до 10 метров.
- Что может Контрактор без появления Цепи: Сид не горит (пассивный навык). Влияние Цепи сделало его невосприимчивым к пламени, в противном случае он бы просто не смог находиться рядом с ней. Он хорошо дерется и достаточно разумен, чтобы принимать взвешенные решения.
- Слабые места и уязвимость:
• Сам по себе Локи – животное, даром что горящее. Если его поразить в жизненно важный орган, он погибнет.
• Локи боится воды. Маленькое её количество (морось и редкие капли) испарится, не достигнув тела животного, но ливень или ведро воды способно нанести ему немалый урон, схожий с тем, который оставляет кипяток на теле простого животного. Такая травма болезненна, в месте соприкосновения с водой остается черное пятно, которое не сразу «затягивается» и на восстановления «огненного покрова» волку нужно время. Если зона поражения будет большой, Цепь может потерять сознание или даже погибнуть. В любом случае во время дождя Локи не чувствует себя комфортно.
• Практически каждое активное использование Цепи означает для Сида сдвиг стрелки на одно деление.
• Наличие Цепи поднимает температуру контрактора. В среднем, температура тела Сида не опускается ниже 37 °C и при использовании может достигать 40-42°C. Несмотря на то, что он практически не ощущает влияние лихорадки, само тело, находящееся под постоянной нагрузкой, тяжело переносит контракт. Сиду постоянно холодно, и он вынужден ходить в теплой одежде.
• Цепь очень заметна. С ней эффект неожиданности отсутствует на корню.

4. Биография:
Дата рождения: 13 августа 1803 гг.
Место рождение: Антверле, Сабрие
Родители: Брюс Саймон Сид (1777-1822 гг.), Грейс Хелен Сид (в девичестве Итон) (1783-1822 гг.)
Братья и сестры: Арчибальд Мэтью Сид (1799-1815 гг.), Софи Кэрол Сноу (1806 г.), Эми Эприл Сид (1808-1830 гг.), Джошуа Стюарт Сид (1819 г.), Роджер Ричард Сид (1822 г.).

В небольшой коморке было душно и темно. Едко воняло дешевым табаком и перегаром. Они ворвались, ожидая сопротивления. В темный провал двери смотрело четыре дула. Ещё двое осталось у главного входа и лестницы. По словам хозяина съемных комнат, жилец был агрессивным уголовником, вероятнее всего, убившим свою собственную сестру, но сидящий за пошарпанным столом мужчина, казалось, не обратил на них никакого внимания. Он позволил скрутить себя, позволил усадить обратно на стул, позволил зачитать обвинение и единственное, о чем попросил, - дать закурить.
Начальник группы решил, что он таким образом полностью осознает свою вину. Он начал задавать вопросы, но мужчина молчал, курил и просил новую сигарету. До создаваемой полицейскими суеты ему, казалось, не было ни малейшего дела. Через полчаса дышать в комнате было невозможно, начальник взорвался. Он долго орал, кидая в лицо бывшего каторжника одно обвинение за другим, ударил его, но тут же отшатнулся от ответного взгляда. На мгновение показалось, что под этим взглядом он сжался и присмирел, а потом каторжник заговорил.
Его сиплые слова монологом заполняли внезапно образовавшуюся тишину. Никто не посмел его перебить, и даже начальнику - человеку нервному и гордому - наверняка было понятно, - этот мужчина пережил немало горя.
- Зачем вам это? Зачем вам моё имя и моя история? Вы уже всё решили, и не нужна вам правда. Вы просто крысы правосудия, пожирающие всё на своём пути: невинных и виноватых. Вам нужна статистика, а до смерти моей сестры вам нет никакого дела, - он выдохнул и пересел удобнее, вяло переводя взгляд с лица на лицо. – Ладно уж… Если так хотите, поговорим. Моё имя Джон Саймон Сид. Я родился и вырос в Сабрие в довольно бедной и многодетной семье. Мои родители - простые работяги. Отец, когда не пил, мог выполнять любую работу, если за неё платили, мать - ткачиха. Шесть детей. Старшему, если бы он был жив, сейчас было бы тридцать один, младшему - всего восемь лет.
Жили мы небогато, но вполне счастливо. По крайней мере, я никогда не думал, что у нас что-то плохо. После рождения второй сестры у матери был выкидыш, из-за которого пошатнулось её здоровье, и она более не могла работать вне дома. Тогда я не понимал это и радовался тому, что мог проводить с ней больше времени.
Сколько себя помню, она всегда готовила, пряла, вязала, шила, стирала, убиралась. Я любил своих родителей, любил своего старшего брата, любил сестер. Родители старались в меру сил обеспечить нас всем. Мы не выглядели бедно, всегда ходили опрятными, вместе с братом мы посещали школу, чтобы потом дома читать сказки младшим и учить их буквам.
Плохо стало после смерти Арчибальда, которого все называли Мэтом, сокращая второе имя. Его насмерть сбило каретой. Разъяренный и убитый горем отец избил возничего и того благородного, который куда-то настолько спешил, что смерть мальчика ему просто показалась хлопотной. Отца осудили на полгода. И мы ещё выплатили огромный для нашей семьи штраф.
Из тюрьмы отец вернулся сломленным, никто не хотел брать его на работу, а он пил. Я бросил школу и начал работать вместо него там, где брали, но мальчишку неохотно нанимали, и денег не хватало. Тогда я поддался уговорам своих друзей и организовал небольшую банду. Мы грабили дома, фермы, магазины в ближайших городах. Нас не могли поймать ни полиция, ни местные авторитеты, из-за чего мы считали себя непобедимыми. Это чувство развращало. Так у меня погиб друг, ещё двое было схвачено, остальные отделались синяками и царапинами. Я просто не успел.
Очередная беременность матери немного привела отца в чувство. Он вернулся к работе, обратил внимание на других своих детей, бросил пьянство. Срывался иногда, конечно, но редко. С рождением Джошуа в наш дом вернулось ощущение гармонии. Мать называла его ангелом-спасителям. Она и Эми уговорили меня завязать с грабежом, разбоем, драками. Я послушал их.
Через два года родился Роджер, унеся жизнь матери. Отец вернулся к пьянству и пережил её только на два месяца. Я, мои две сестры и двое братьев остались одни. Тогда же по науськиванию высокородной скотины меня посадили. Отправили на каторгу не за мои преступления, а чтобы отобрать дом. Дался он им...
Детей отправили в приют. Эми, когда стала достаточно взрослой для самостоятельной жизни, устроилась работать там же, чтобы приглядывать за братьями. Вернувшись с каторги, я какое-то время жил с ней и ходил к ней на работу. Не за деньги даже, а просто чтобы что-то делать. Каторжника, знаете, не очень хотят брать на работу, а возвращаться к разбою желания не было.
Всё как-то наладилось, пока однажды Эми не влетела ко мне в слезах. Несла какой-то бред про Цепи, Бездну, герцогов Найтреев и эксперименты над детьми. Я, признаться, не очень слушал, решив, что это невроз. И как оказывается зря. Через несколько дней Эми нашли мёртвой. Сперва говорили про несчастный случай, но я видел следы насилия! Начал задавать вопросы братьям, управляющим приюта, воспитателям. И вот ко мне заявляетесь вы... - он хмыкнул, с агрессивной усмешкой оглядывая присутствующих.
- Если бы я тогда ей поверил... Не имея ни малейших понятий, кого винить в её гибели и как виновника припереть к стене, я запил, бросил работу, срывал злость в драках, скорее ища смерти, чем успокоения. Тогда я встретил его - чудовище с изнанки этого мира, и тогда я понял, что рассказы сестры - чистая правда.
Мне плевать на этот мир, плевать на ваши обвинения, плевать на прошлое. Я знаю, что её не вернуть, но отомщу всем, причастным к её гибели. «Пандоре», разворошившей осиное гнездо, Найтреям, готовым жертвовать жизнями детей, и всем продажным крысам, их покрывающим. Гореть вам всем в Аду!
Оставив за собой след из пепелища, в котором вряд ли угадывались останки жертв, Джон покинул Сабрие и направился в столицу ближе к штабу «Пандоры». Там, как он полагал, можно будет найти ответы на его вопросы. Джон не верил, что может изменить прошлое, и не хотел его менять, он знал одно, – он все равно не сможет жить дальше, пока не уничтожит в себе это горькое чувство ненависти. Единственное, что держало его на плаву, – желание защитить своих братьев. Цепь не слишком помогала ему в деле, но с ней удавалось выбивать информацию сперва у полицейских, по глупости и наводке хозяина квартир, не иначе, обвинивших его в убийстве сестры, потом у пандоровцев, подоспевших на сообщение о чудовище.

5. Характер: Сид сильный и агрессивный человек. Даже не присматриваясь к нему, легко заметить клокочущую в нём ярость. Он привык и готов решать дела насилием. Не боится применять силу, не опасается последствий. Сид из тех, кто уверен в себе и своих решениях. Он не мучается долгими сомнениями, но глубоко переживает неудачи и поражения.
Нуждается в обществе, но не общителен и не очень умеет общаться. Часто говорит слишком прямо, отчего бывает неправильно понят. Несмотря на это, с женщинами уважителен и терпелив. Пользующихся властью и высоким происхождением мужчин презирает.
Сид неприхотлив и во многом очень спокоен. Вывести его из равновесия не так легко, большую часть того, что происходит вокруг, он просто не замечает. Может спустить и унижение, и обиды, если они относятся лично к нему. Довольно умён, чтобы не лезть на рожон там, где это не нужно, и равнодушен к себе. Лёгко справляется с невзгодами, связанными с физическим неудобством, голодом, болезнями или болью.
Гораздо сложнее ему приходится переживать изоляцию. Он не одиночка и в одиночестве занимается бессмысленным самоедством. Без должной мотивации не может себя организовать и саморазрушается. Привык к "свите" - родным и близким людям. Во всем отстаивает интересы семьи, ради нее готов геройствовать и жертвовать собой. Глубоко переживает каждую потерю.
"Я не могу иначе. Не могу смолчать, когда слышу глупость, не могу терпеть несправедливость, не могу простить предательство. Суть даже не в том, что окружающий мир должен быть идеальным, я знаю, этого не достичь. Мне важно, чтобы мир был удобен для меня и моих близких".

Таверна

Двухэтажная аккуратная таверна с треугольной красной крышей с небольшим чердаком под ним, располагающаяся неподалеку от трущоб. Само здание сложено из серого кирпича и, как говорят, стоит здесь еще со времен трагедии в Сабрие.
Названию соответствует лишь вывеска - небольшой деревянный щит с выжженным на нем изображением лежащей на боку лошади и трех муж, кружащихся над ней. Из бока лошади торчит стрела, что придает торжественность и некий героизм образу. Хозяин таверны, Робин Гэбс, любит рассказывать историю о коне, принадлежавшем его деду, в честь которого и было названо заведение. Что характерно, имя животного никто не помнит, хотя тот же самый хозяин утверждает, что таверна раньше носила именно имя коня, но прижилось именно то название, которое используется и по сей день.
На первом этаже находится барная стойка, дюжина грубых деревянных столов, за каждый из которых может усесться человек по восемь. У большинства столов стоят низкие скамейки, у отдельных же - стулья с высокими спинками. Здесь же, на первом этаже, есть небольшая площадка для танцев, которую чаще всего используют не по назначению - именно на ней происходят драки, которые бывают не так уж редки для таверны на окраине трущоб. Полы, хоть и чисто выскоблены пухлой женой хозяина таверна и двумя хорошенькими дочерьми, ненавязчиво сверкают застарелыми пятнами крови и въевшегося алкоголя.
За барной стойкой находятся две двери: в кухню и в погреб. Из первой всегда слышен приятный запах еды, даже ночью, за второй кроются каменные ступени и мрак. В эти комнаты хозяин таверны никого не пускает.
На втором этаже располагаются двадцать номеров для постояльцев - а если быть точнее, девятнадцать. потому что один всегда занимает семья хозяина. Четырнадцать номеров из имеющихся однокомнатные, оставшиеся шесть - двухкомнатные. Плата за место взимается посуточно, причем назвать ее высокой нельзя, поэтому все номера чаще всего заняты.
В каждом номере все только самое нужное: кровать, стол, шкаф, два стула и даже уборная. Каждому постояльцу Гэбс предоставляет по утрам бесплатную крынку молока и три кусочка хлеба, а также греет воду по первому зову, чтобы гость мог помыться.
После трех утра двери таверны закрываются на засов и открываются лишь к семи утра. Тем не менее, ночных путников хозяин встречает с радушием и теплотой и всегда старается найти для них койку.

Теги: John Simon Sid, Linda Riversong

0

21

- Эрнест... Найтрей?!
Линда едва заметно нахмурилась - ей не понравился тон, с которым было сказано имя ее мужа. Не сказать, чтобы она рвалась защищать его честь или что-то подобное, для такого поведения она была достаточно умна, но ей бы не хотелось, чтобы Джон отказался от идеи помогать ей исключительно из-за ее причастности к Найтреям. Было бы досадно, случись появившейся надежде умереть.
- Послушай, помнишь, я говорил о детях, которые подвергаются экспериментам. Моя сестра погибла, пытаясь выяснить подробности. Приют, в котором это происходило, как раз находился под опекой Найтреев.
Линда подалась вперед и приоткрыла рот. Эрнест иногда упоминал о приюте, но никогда не говорил об экспериментах. Глупо было бы думать, что он о них не знал, наверняка семья могла доверить ему многое, по крайней мере, пока он не позволил себе жениться на простолюдинке. Вместе с тем, Линде, разумеется, хотелось думать, что ее Эрнест исключительно хороший и правильный человек.
Линда поглаживала практически пустую кружку и думала о том, что Джон наверняка откажется от своей идеи. Подумать только, им посчастливилось встретиться в крошечной таверне: женщине, которая связала себя узами брака с тем, кто, возможно, хоть косвенно, но был убийцей, и мужчине, семья которого пострадала от рук этого убийцы. Нет, наверняка Джон откажет ей, Линда бы, наверное, отказала. Это было бы правильно с его стороны, она не посмела бы осуждать. Они хоть и не находились по разные стороны баррикад, но явно имели разное отношение к по крайне мере одному члену семьи Найтреев.
- Это неплохо. Судя по всему, что ответы на все наши вопросы есть у герцога Найтрея. Думаю, спросить надо напрямую у него.
Несколько секунд Линда, хлопая глазами, смотрела в глаза собеседнику, а потом резко подалась вперед и схватила его за руку. Она бы и вовсе его обняла, но тогда пришлось бы совсем рухнуть грудью на стол.
- Ах, Джон, ты просто не представляешь, как приятно мне от того, что ты согласен помочь мне! - горячо зашептала Линда, сама переходя на "ты". - Еще никто и никогда... особенно после такого... о, Джон, спасибо тебе!
Линда улыбалась светло и счастливо, будто бы они собрались совершить вместе нечто прекрасное, а не убить тех, кто перешел им дорогу и испортил жизнь, так, будто их жизни не были безвозвратно испорчены.
Она вновь уселась на свое место, продолжая горящими глазами смотреть на Джона.
- Сегодня я видела мальчика, - сказала Линда, комкая юбку, - похожего на Эрнеста так, словно это был он сам, только на несколько лет моложе. Я думаю, что можно попробовать узнать все сначала через него или постараться... подбить его на то, чтобы он разузнал все. До ребенка проще добраться, чем до герцога.
Линда открыла рот, глубоко вдохнув, а потом рассмеялась и потерла лоб:
- Хотя, знаешь, на самом деле мне просто хочется поговорить с ним, потому что он так похож на Эрнеста.

+1

22

Сид удивленно сморгнул, когда Линда совершенно неожиданно для него подалась вперед, чтобы схватить его за руку. Ее рука была прохладной, но Джон понимал, что это, скорее всего, только его ощущения, кроме того эта прохлада была приятной, а взгляд, с которым она смотрела на него, давал совершенно ненужные надежды и наводил на лишние мысли. «Ох, уж эти женщины», - Сид улыбнулся. От этого черты его лица заметно разгладились, ненадолго стирая отпечаток горя. Дышать стало чуть легче, жить понятней и всё от того, что какая-то женщина с благодарностью смотрела на него.
— Я уже почти завидую этому Найтрею, — сказал Сид, сжимая ее руку в своей. «Пожалуй», — думал он,— «это худший союз, который только можно придумать. Союз двух людей, ищущих возмездия. Так глупо. Никогда не думал, что я стану таким», - прежде чем выпустить её руку, он невесомо коснулся губами ее пальцев. — «Она слишком восторженно это воспринимает. Но это не хуже, чем умирать в одиночестве».
— Не стоит благодарности, я не вижу в своем решении ничего странного. Даже если Эрнест виноват, он уже мертв, и помогать я собираюсь не ему, а тебе. Меня больше волнует другое, — потушив сигарету, он жестом подозвал к себе девушку, которая обслуживала их все это время. Вести разговор здесь и дальше, испытывая судьбу, не имело смысла. Сегодня Сид не хотел напиваться. Прежде чем станет слишком поздно, он хотел бы наметить какой-нибудь план действий, согласно которому не будет необходимости бесцельно слоняться по городу. У него, как чувствовал Сид, оставалось не так много времени и ему не хотелось тратить его бессмысленно.
— Если мальчик похож на него, вполне вероятно, что он близкий родственник, — начал Сид, когда официантка, получив оплату, отошла с частью посуды. — Если ты хочешь просто увидеться с ним и поговорить, это одно, но если хочешь получить от него помощь, подумай, какие у него причины верить и помогать кому-то вроде меня или даже тебя? — Сид не мог доверять свои дела посторонним и подвергать их опасности ради не вполне внятной вероятности что-либо выяснить. В особенности, если речь шла о ребенке. С другой стороны, именно от встречи с ним он не видел никакого вреда и мог понять это желание.
— Хочу тебе кое-что показать. Пройдешься со мной? — спросил Сид, поднимаясь из-за стола. Говорить  в таверне далее становилось неудобно. Несмотря на стоящий гвалт, всегда оставался риск, что кто-нибудь мог их подслушать. К тому же, прежде чем они продолжат, Сид хотел показать ей одно из чудовищ, которые вполне могли возникнуть у них на пути. — Мне нужно место, где нас никто не увидит. Большое открытое пространство или хотя бы большой зал, с минимумом мебели и высокими потолками.

0

23

Линда улыбалась с неподдельной радостью. Подумать только, этот человек, сидящий перед ней, мог делать такое выражение лица, что казался совершенно молодым. Если до этого Линда была уверена, что ему не меньше тридцати, то уже начала сомневаться.
"Наверное, он моего возраста или чуть старше", - предположила она и удовлетворилась этим предположением - в конце концов, она точно не станет спрашивать, сколько ему лет, по крайней мере, не сейчас. Достаточно того, что линда знала о Джоне, а это было гораздо важнее, чем формальности вроде возраста.
- Я уже почти завидую этому Найтрею.
Джон поцеловал руку Линды, и Риверсонг зарделась, получая искреннее удовольствие от происходящего. Каким бы ни был достаток Джона, самое главное - это внимание. Линда даже с легким изумлением призналась самой себе, что случись им с этим Сидом иметь роман, она не будет против, хотя это все равно казалось ей величайшей глупостью за последние годы.
Если мальчик похож на него, вполне вероятно, что он близкий родственник. Если ты хочешь просто увидеться с ним и поговорить, это одно, но если хочешь получить от него помощь, подумай, какие у него причины верить и помогать кому-то вроде меня или даже тебя?
Линда покачала головой и допила свое пиво, не придав значения тому, что Джон за нее заплатил - это было привычней, чем обещанная помощь.
- Нет же, Джон, - улыбнулась Риверсонг, - зачем мне его помощь? Как он может помочь мне, кем бы он ни был? Я хочу помочь ему, а никак не наоборот. Я бы еще подумала, не будь мальчик копией Эрнеста. И раз все Найтреи попадают в лапы этого убийцы, то он может начать охотиться и на мальчика. Но сначала, разумеется, нужно поговорить и узнать, что он может сказать о происходящем. Я сделаю все, чтобы добиться беседы с ним.
В таверне становилось очень шумно, будто все ее постояльцы умудрились напиться за это время, что Линда сидела за столиком Джона. Хотя, наверное, так оно и было.
Сид поднялся и позвал Линду за собой. Она, не раздумываю ни секунды, поднялась со стула, встала по левую сторону от Джона и взяла его под руку.
- Залов таких я не знаю, зато за таверной, если отойти чуть дальше от нее, будет пустырь между несколькими аварийными зданиями.
Линда стукнула каблуками, улыбнулась, и пошла вперед, ведя Джона за собой.
- Там собирались строить госпиталь, - говорила она, - расчистили площадь, вот только финансов не хватило даже на фундамент. Ну, а еще ходили слухи, что главный, затеявший это строительство, умер от нападения на него чудовища. Ты веришь в чудовищ, Джон? - Линда весело глянула на Сида, сразу же мысленно прикинув, что, случись что плохое, она позовет Чаки и спасет себя, если вдруг все-таки ошиблась в своем новом знакомом. Ведь, в самом-то деле, нельзя было упускать такой возможности развития событий.

Отредактировано Linda Riversong (15-08-2013 06:55:19)

+1

24

Натруженная за день нога болела. Джон не замечал это за столом, но стоило подняться и перенести на неё центр тяжести, как он невольно сморщился. «Придется потерпеть немного», — привычно уговорил себя мужчина, стараясь не обращать на свои ощущения внимания и не хромать слишком очевидно. Это было делом привычки: если показать слабость, на неё, при столкновении, обязательно надавят. Так хромая нога на малолюдных улицах могла послужить поводом для ограбления или банальной драки. Но помимо желания избежать провокации, ему просто не хотелось выглядеть перед Линдой калекой, в особенности после того, как он выставил себя болваном.
— Вот как, — с улыбкой кивнул Джон. При подобной постановке вопроса, встреча с мальчиком была логичной, а вмешательства в дела его семьи и расспросы вполне обоснованными.  Сам Сид шёл на месть, в том числе, из желания спасти братьев, поэтому, как никто другой, понимал желание Линды. Конечно же, ей хотелось защитить мальчишку, похожим на которого мог вырасти её ребенок. Вот только… — Я был неправ в мотивах, но сути это не изменило. «Когда кто-то убивает близких, верить можно только семье», — я бы думал так. Какие у него могут быть причины довериться пусть чудесной, но посторонней женщине?
Он не собирался убеждать Линду отказаться от встречи. Наоборот, выслушав её, Сид согласился, что встреча была как полезной, так и необходимой. Охотиться ли за семьёй очередной обиженный герцогами мститель или убийца пытается вытянуть из горя какую-то пользу лично для себя, юноша в любом случае не должен отвечать за огрехи и жадность взрослых. Если Линда хочет ему помочь, Сид постарается содействовать в этом, даже если содействие это будет выражаться в попытке уберечь её от опрометчивых поступков. Линда создавала впечатление взрослой, самостоятельной и умной женщиной, но Сид знал её слишком недолго, чтобы быть уверенным в этом впечатлении.
Возможно, его желание показать Локи было проверкой и её, и своей уверенности. Единожды встав на путь, Сид не собирался сворачивать, но и не хотел калечить жизнь той, у которой всё ещё был шанс одуматься.
— Хорошо, — позволяя Линде задавать темп и направление их передвижения, Сид шёл рядом, почти незаметно припадая на больную ногу. Особое удовольствие того, что они покинули тёплое и ставшее таким уютным помещение, заключалось в завистливых и понимающих взглядах, которыми их провожали иные мужчины, несомненно, также желающие её внимания. Это льстило самолюбию, но не кружило голову даже несмотря на алкоголь. — Я знаю, что чудовища существуют, Линда, но люди страшнее их, - ответил Сид, ни на секунду не задумавшись о том, что он может казаться ей опасным.

0

25

Линда пожала плечами. Она совершенно не замечала, что Джону трудно идти, хотя она ощущала что-то странное в его походке. В любом случае, Линда шла достаточно медленно и знала, что под ее скорость подстроятся. Она вообще привыкла к тому, что под нее всегда подстраивались и делали все так, чтобы ей было удобно и хорошо.
Сейчас им было абсолютно некуда спешить.
- Одно дело - это посторонняя женщина, - покачала головой Линда, отметив про себя комплимент, но никак его не прокомментировав, - а совсем другое - жена брата. Хоть Найтреи не приняли меня, они не могут отрицать законность заключенного между мной и Эрнестом брака. Сейчас он уже не имеет значения, но он был, а значит я не какая-то там посторонняя. Особенно если учесть то, что я, возможно, смогу им каким-то образом помочь.
Линда не собиралась раскрывать перед Джоном все карты разом, и то, что эти самые карты раскрывались почти моментально с момента знакомства, было достаточно занятно. Риверсонг стало любопытно, как скоро она не сдержится и выболтает Джону о Чаки, какая реакция будет на ее Цепь и что же будет дальше.
А Линда абсолютно не сомневалась, что на раскрытии страшной и важной тайны их знакомство не оборвется, этот Джон Саймон Сид был не только потрепанным обстоятельствами, но и сильным морально, он явно не испугается неизвестного существа, склонного к убийствам. И если Джон вызывал чувство опасности, Линде это казалось приятным, будто бы ее новый знакомый уже пообещал, что ни в коем случае не тронет ее ни пальцем, даже если вдруг вздумает прирезать всю улицу.
Риверсонг свернула влево, утягивая за собой Джона. Людей вокруг стало заметно меньше, а еще повышался интерес тех, кто видел парочку, идущую в одно из самых сомнительных мест города.
- Не могу с вами не согласиться, - кивнула Линда, кокетливо улыбнувшись.
"В конце концов, этими чудовищами управляют люди".
Она еще раз повернула и поняла, что они прибыли на место.

+1

26

Джон кивнул, соглашаясь с доводами Линды. Можно было бы напомнить, что вдова Эрнеста жила в таверне, а это нисколько не указывало на её близость семье погибшего мужа, но это было совершенно ни к чему. Даже если мальчик не знал, Линда не была для него посторонней. Относящийся к семье с должным сыну, воспитанному религиозной матушкой, уважением, Джон просто не мог этого отрицать.
— Им? — переспросил он, и тяжело вздохнул. Это, действительно, могло быть нелегко, поскольку помогать всем Найтреям Джон был не намерен. Кто-то из них отдал распоряжение связать жизнь его братьев с чудовищем, кто-то — избить до смерти его сестру, этому кому-то придётся расплатиться, а остальным лучше не вмешиваться. Сид не хотел лишних жертв, не хотел уподобляться тем, кто считал, что цель оправдывает средства, но он не мог ручаться за жизнь тех, кто встанет у него на дороге. — Ладно, забудь.

Пустырь

Заброшенный участок города, где не гуляют по ночам даже самые отчаянные пьянчужки. Несколько зданий, находящихся в аварийном состоянии, уже давно покинули старые владельцы. Территорию выкупили, планируя застроить на этом месте больничный комплекс для рабочего класса, благо район подходил, как никакой другой: далеко не самый респектабельный, славящийся дешевыми квартирами, многодетными семьями и шумными тавернами.
Несмотря на удобное расположение, стройке, начавшейся с бодрого сноса здания, постоянно что-то мешало: забастовки рабочих, ссылающихся на мистику и чудовищ, перебои с материалом, несчастные случаи. Череда происшествий закончилась смертью заказчика, стройка окончательно встала. Теперь вместо больничного комплекса между двумя старыми и изношенными зданиями расположен уже довольно заросший пустырь - площадка, расчищенная под строительство.
Если раньше об этом месте ходили слухи, как о нехорошем, теперь оно считается гиблым. Даже в дневное время суток его стараются обходить стороной, а ночью пустырь, находящийся в удалении от дороги, не освещается ни единым фонарём.

Время и дата: 21 июля 1830 года, 16:00 - 00:00
Погода: Тепло и ясно

— Странно, что ты заговорила о чудовищах, — заметил он, оказавшись на месте. Какое-то время Сид стоял, без единого движения. На лице его застыла лёгкая полуулыбка. Он не был суеверным, но это место словно было создано для убийства. Неудивительно, что здесь произошёл несчастный случай. Сид не удивился бы даже десятку подобных. — Я всегда верил, что люди могут быть несчастными и счастливыми по воле случая. Судьбы, божественной кары или воздаяния не существует, думал я.
Он замолчал, подбирая слова. О чудовищах Сид знал уже слишком много, а потому не верил, что встреча с одним из них может быть приятной. Даже если Цепь не отвратительна сама по себе, её существование служит одной единственной цели — убивать. Не почувствовать это, как считал Сид, невозможно, и нельзя игнорировать страх. Для людей слишком естественно бояться того, что сильнее их. Джон не хотел отпугнуть Линду, но она вряд ли поверит ему на слово.
Нужные слова не шли, и потому Джон сдался.
— Ладно, я всё равно не уверен, что это можно объяснить, — сказал он тихо и только потом вновь посмотрел на красивую женщину рядом, прежде чем высвободить руку и отойти дальше вглубь пустыря. - Не иди за мной, - проговорил он, отсчитывая шаги. Пять, десять, пятнадцать. Джон вызывал Локи дважды и каждый раз помещение наполнялось нестерпимым жаром. Ему не хотелось нечаянно опалить Линду. Двадцать. «Достаточно», — решил он, и задумался. За это время ему ни разу не приходилось вызывать Локи специально. Цепь всегда появлялась сама. Удастся ли ему призвать её на показ?
Прошло не больше секунды, но у Джона возникало чувство, будто время тянется. Чем сильнее было это чувство, тем нелепей казалась ситуация. Он закрыл глаза, мысленно возвращая себя в своё комнату в Сабрие, находящуюся на втором этаже уже довольно обшарпанного здания - каморка, едва ли больше шести квадратов площади, со старой кроватью, замызганным столом и окном, выводящим на задний двор, где постоянно бил баклуши мальчишка-слуга. Он вспомнил, как эта комната наполняется запахом гари, вспомнил лица людей, вспомнил офицера, который обвинял его в убийстве сестры, вспомнил, переполняющую в тот миг ярость. В тот момент, словно израненный больной зверь, Сид хотел выть и кидаться на каждого, кто дотронется до его горя.
Сид всегда легко злился, хотя чаще всего ему удавалось справляться с этим чувством, иногда злость захлестывала его и мир на какие-то несколько секунд окрашивался в багрово-красный. Именно в такие моменты он совершал спонтанные, необдуманные и злые, как говорила ему сестра, поступки. Локи он чувствовал примерно так же, как поднимающуюся из глубин горячую волну разрушающей ярости. Ему понадобилось несколько секунд, чтобы уловить это чувство в умиротворённом после таверны настроении.
Больно кольнуло слева и ту же сбило дыхание, а потом жар стал равномерным и рядом послышался сдавленный рык ощерившейся Цепи. До того, как Локи куда-то сорвался, Сид уложил руку ему на холку, одновременно успокаивая и сдерживая. Сомнений в том, что после этого Цепь никуда не денется, не было.
— Это — Локи, одно из чудовищ Бездны, — заговорил Джон, убедившись, что Линда не собирается убегать. - Я встретил его после смерти Эми и заключил контракт. Локи говорил, что может изменить прошлое. Моя сестра мертва, мои братья находятся в приюте, где их обманом заставили заключить контракт с какой-то другой тварью. Я не хочу менять прошлое. Я хочу отомстить и спасти братьев.

0

27

Линда не поняла ничего из того, что сказал Джон - точнее, не поняла связи со словами о чудовищах. Если бы он знал о Цепях, тогда можно было бы связать это с теми постоянными обещаниями изменить прошлое. Линда сразу же отказалась от этой "услуги", зато на слова про кару отреагировала. Она приподняла подбородок, останавливаясь там, где ее оставил Джон.
- Надеюсь, ты не собираешься сбежать, Джон Саймон Сид, - улыбнулась Линда, сказав это достаточно громко и игриво, чтобы подчеркнуть то, что уж во что, а в его возможный побег не верит.
Джон отходил все дальше, а Риверсонг размышляла, не в том ли дело, что он решил застрелить ее, но просто предпочитает дальние расстояния.
"Это глупо", - недовольно поморщилась Линда.
Джон остановился. Некоторое время ничего не происходило, а потом Чаки, невидимый и словно постоянно находящийся где-то рядом, ощущаемый Линдой, затрепетал и охнул от возбуждения. И только после этого появился зверь. Риверсонг завороженно смотрела на него, приложив ладонь к груди, и с трудом верила, что это происходит здесь и сейчас. Все, включая мальчика в толпе, походило на сон, и чем дальше, тем фантастичней все было. Линда не сомневалась, что существуют Цепи помимо Чаки, но никогда не думала, что ей покажут еще одну по воле ее обладателя. она представляла себе возможные битвы с тварями из Бездны, а вот о союзнике с Цепью и помыслить не могла.
Хотя, конечно, Риверсонг никогда и не надеялась на появление хоть какого-то союзника.
- Цепь, - выдохнула Линда. - Ну надо же.
Она огляделась, боясь, что их кто-нибудь увидит, но не заметила поблизости ни единой души.
Со стороны Джона это был акт абсолютного доверия, и нужно было ответить тем же. Все сомнения были отброшены, не успев толком зародиться. Линда шагнула вперед, глядя то на Сида, то на его Цепь, усмехнулась и качнула головой.
- Ну надо же, - повторила она с улыбкой и плохо скрываемым восторгом, который был не слишком уместен при учете обстоятельств заключения контрактов, - я и не думала, что наши с тобой истории имеют столько сходных точек. Правда, Чаки выглядит менее внушительно...
Цепь появилась, словно подтверждая слова Линды. Чаки стоял на шаг впереди Риверсонг и гаденько улыбался, глядя Джону куда-то в район груди: хоть гораздо больше опасности исходило от Локи, возможной целью явно был выбран человек.
- Он даже... красив, - качнула головой Линда. Ей хотелось подойти к чужой Цепи ближе, но она понимала, что это может быть опасно, поэтому не двигалась с места.
Чаки недовольно фыркнул, подошел ближе и уцепился за юбку Линды, задумчиво глядя по сторонам. Риверсонг неосознанно погладила его по голове, не переставая смотреть на Локи. Она думала о том, что стоит сказать Джону о ее аналогичном решении не менять прошлое, о решении остановиться исключительно на месте, хотела спросить о контракте этих несчастных приютских детей, но вместо этого говорила совершенно иное:
- Что он умеет? Он такой большой и... горящий. Он ведь должен иметь что-то особенное?
Линда чувствовала, как малодушно трепещет перед сильным существом, и не была уверена, кого она считает более сильным - Локи или Джона.

+1

28

Пока Джон говорил, он внимательно следил за выражением лица Линда, которое изменялось совсем не так, как он ожидал. После вполне закономерного удивления, не последовал ужас и не пришла паника. Линда была восторженна и рада, как ребенок, имеющий возможность разделить свою страшную тайну с кем-то похожим.
Ещё до того, как Локи ощерился на уродливого карапуза, он понял:
— Значит, и ты, — хрипло выдохнул Джон. На самом деле, он предполагал что-то такое. Не знал, но чувствовал, что подобное возможно. Что-то во взгляде Линды, в её манере говорить, в том, как она выражала мысли, было смутно знакомо Джону. Нечто подобное, как он полагал, могло было бы увидеть и в нём. Не сходство, но какое-то внутреннее родство. Конечно, отсутствие явного стремления жить долго и счастливо при нездоровой целеустремленности совсем не обрекало на Цепь, но, в конце концов, почему двум столь похожим историям не дойти до одного конца?
— Хотя это, наверное, закономерно, — тихо произнёс Джон, на секунду задумавшись, сколько ещё в этом городе может быть таких, как он — несчастных, убитых горем и смертельно опасных. Сид не боялся их, не боялся перспектив столкнуться с кем-то похожим, более того он воспринял бы подобную встречу за очередной знак Судьбы, в которую продолжал не верить. «Это было бы возмездием», — решил он, но даже мысленно не стал уточнять, для кого именно.
— Он горит, — пожал плечами Сид. — Если подойдешь ближе, почувствуешь жар; ещё ближе — получишь ожоги; приблизишься вплотную — сгоришь дотла, — он говорил спокойно, в то время как в его голове возникали тени воспоминаний: «пляшущие» в огне тела, крики, запах палёного. Сид ни на секунду не стал бы сомневаться применять ли Локи в случае необходимости, но это совсем не означало, что он хотел бы его использовать.
— Впрочем, ещё одним даром он точно обладает, — присев на корточки перед объятым языками пламени зверем, он заглянул ему в глаза, по-прежнему в успокаивающем жесте удерживая руку на его холке. — Он очень хорошо умеет развязывать языки.

Отредактировано John Simon Sid (20-08-2013 08:21:32)

0

29

Приближаться к Цепи Линда не спешила - кто в здравом уме согласиться подойти к кому-то, кто пылает жаром? Даже стоя на таком далеком расстоянии, она ощущала, как ветер, задувавший Джону в спину, несет легкое тепло, но не такое, какое бывает летним вечером, а более сухое и даже, кажется, злое.
Линда понятия не имела, как тепло может быть злым, но иначе его сейчас охарактеризовать не могла.
Она внимательно слушала все, что говорил ей Джон, продолжая пораженно разглядывать существо.
- Даже отсюда я чувствую, что воздух стал значительно теплее, - сказа она и нахмурилась. - Как ты можешь находиться рядом с ним? Ты чувствуешь хотя бы часть его жара?
"Если бы чувствовал, не стоял бы так близко, - подумала Риверсонг. - Хотя, наверное, все дело в том, что у него нет выбора".
Линда сделала несмелый шаг вперед, и тут заметила краем глаза какое-то движение.
Между зданиями, скрывшись в темноте, кто стоял и наблюдал. Он отчего-то дернулся, и поэтому был замечен. Если бы он не шевелился, Линда ни за что не распознала бы человеческую фигуру на фоне кирпичной стены.
Риверсонг замерла, повернувшись в ту сторону, где кто-то был, прижала руки к груди и смертельно побледнела.
- Джон, за нами следят! - высоким голосом сообщила она.
Причин скрывать то, что свидетель обнаружен, не было.
Чаки зашипел так, как не могут шипеть люди, и вновь стал появляться, на этот раз очень медленно.

+1

30

Джон в задумчивости молчал. У него не было заготовленных ответов. Многое о том, как и почему он стал контрактором, Джон и сам не понимал. Многое не знал о своих способностях и практически ничего не знал о своей Цепи.
С появлением Локи его проблемы не исчезли. Скорее даже наоборот — они стали больше, страшнее, требовательней, — но почему-то именно с ним Сид понял, в каком направлении ему нужно двигаться. Былая апатия, когда он сидел, запершись в комнате и вливая в себя литры дешевого алкоголя, отошла. Сид всё ещё ощущал всепоглощающее горе, ему было плохо настолько, что порой опускались руки, но сейчас он смирился с этими чувствами и находил для себя спокойствие в поставленной перед собой цели.
Чтобы не говорил Локи, люди не возвращаются с того света. Изменить что-то, пережить по-новому, исправить ошибки прошлого - нельзя. Жизнь довольно жестока. Сид мог умереть, защищая сестру, и считал бы это правильным, но он не верил, что контракт мог вернуть её к жизни. Более того Сид был уверен, что она не одобрила бы подобную помощь.
Единственный раз, когда они поссорились, случился во время ареста Джона.
“Ты бросил нас”, — сказала она ему напоследок. Джон попытался тогда оправдаться. Довольно нелепым образом. Уверенный в её несправедливости, он разозлился и кричал: “Для кого, по-твоему, я делал всё это?!”
Сейчас он понимал, всё жестокую глупость своих слов, но тогда ему не хотелось, чтобы сестра о нём думала плохо, и это казалось важнее всего остального.
“Ты это делал для себя. Потому что тебе так хотелось. Потому что тебе нравилось чувство, будто ты всех нас спасаешь. Но сейчас, когда папы и мамы нет, ты бросаешь нас”, - спокойно ответила она. И только спустя несколько лет Джон понял, насколько она права. Если бы он не бросил их, если бы не совершил столько ошибок, если бы нашел другой способ - они бы всё ещё были вместе. Подобные мысли отдавали горьким сожалением, которое жгло гораздо сильнее любого огня.
— Я осознаю жар, но он не обжигает меня, — ответил Сид, глядя на свою руку. Только сейчас ему, наконец, стало тепло, но он знал, что очень скоро это чувство может обернуться слабостью.
Сид хотел добавить что-то ещё: спросить Линду о её способностях, подробнее рассказать о своих, узнать, насколько тяжело ей управлять Цепью и как давно она заключила контракт. Ему хотелось узнать, сколько у него, у них ещё времени.
Но подняв взгляд, Сид столкнулся с обеспокоенным взглядом Линды, и понял, что разговор придется отложить. Более того, ему стало ясно, что они не одни до того, как Линда заговорила. Ярость до того спокойно тлеющая в его душе, вскипела, распространяя вокруг него жар.
До слов служащего ему не было никакого дела. Сид ничего не имел против него, но лучше бы ему было не прогуливаться в безлюдных местах и не подглядывать. “Крыса”, — презрительно бросил про себя Джон, медленно поднимаясь и спокойно ступая навстречу служащему.
— Появится возможность, уходи, — коротко бросил Сид Линде, когда подобрался ближе. В ту же секунду, видимо решив, что договориться не выйдет, мужчина послал свою тварь в атаку. Огненный шар тут же рванул ей наперерез, целясь в глотку. В нос ударило запахом палёной шерсти.
Всё верно, Сид не хотел с помощью Цепи вернуть жизнь сестре. Он хотел мести. И любой, кто вставал у него на пути, сам виноват.

0

31

Человек выступил вперед - теперь не оставалось сомнений, что он следил за ними. И у этого свидетеля тоже была Цепь - большая, гибкая, возможно, в разы сильнее Чаки.
- Вы оба нелегальные контракторы. От имени "Пандоры" я должен уничтожить вас за тот вред, что вы уже причинили или могли бы причинить мирным жителям Лебле. Если вы хотите жить - сдавайтесь, и, возможно, я смогу разорвать ваши контракты, не причинив вам самим вреда.
Линда прищурилась и встала поудобнее. Ей хотелось встать за спину Сида, хотя она и так была дальше от этого бравого служителя "Пандоры", чем Джон.
А еще она совершенно не имела в своих планах разрывать контракт.
Все-таки сделав пару шагов вперед, чтобы быть к Джону ближе, Линда крепко сжала веер. Чаки появился вновь, будто тоже, как и тот неизвестный человек, решил, что скрываться больше нет смысла. Правда, в отличие от другой Цепи, он стоял на месте и невероятно гнусно хихикал.
- Появится возможность, уходи.
С одной стороны, действительно стоило поступить именно так, как говорил Джон. Тогда, даже если бы что-то случилось с ее новым знакомым, она могла бы отомстить не только за себя, но и за него - особенно учитывая то, что истоки их проблем, кажется, были едины. Линде не хотелось спорить с Сидом из-за доверия к нему, иррационального по своей безграничности.
- Хорошо, - сказала Риверсонг - и солгала, потому что с той не упомянутой другой стороны она ни за что не бросила бы человека, который согласился безвозмездно ей помочь.
Линда глянула на Чаки и едва заметно махнула в сторону незнакомца из "Пандоры" веером.
- Сделай так, чтобы этот человек больше никогда не стоял на нашем пути, - негромко приказала она, имея в виду убийство.
Ей не было приятно лишать людей жизни, но Линда прекрасна улавливала моменты, когда иного выхода, кроме крайних мер, не было. Сейчас было так же, и она обязана была помочь Джону, хочет тот или нет.
Чаки рванул вперед по немыслимо большому кругу, но направился не к контрактору, а к Цепи. Он свернул так же резко, как и пошел в обход, намереваясь оказаться сзади Цепи, занятой более сильным противником. Казалось, на Локи он не обращал абсолютно никакого внимания.
- Не туда! - прошипела Линда, но Чаки ее то ли не слышал, то ли не слушал.
Он замахнулся топориком и ударил пантеру по ноге, тут же в страхе вильнув в сторону, и опять сделал большой круг, желая скрыться от возможного нападения.
Таким легким ударом невозможно было кого-либо уничтожить, особенно Цепи. Линда прижала руки к груди, чувствуя, как сердце замирает от ужаса: все безуспешно, Чаки просто не способен сражаться с Цепями.
Но в следующую секунду произошло то, чего никто не ожидал.
Цепь служителя "Пандоры" исчезла, а сам человек рухнул на землю, издав перед этим вскрик. Все стихло, только Чаки смеялся откуда-то настолько гадко, что Линде хотелось попросить его замолчать.
Через пару мгновений замолчал и он.
- Что произошло? - нашлась Линда, изумленно глядя на Джона и его Локи, оставшегося без драки.

+1

32

Тварь клацнула зубами и недовольно мотнула головой, распространяя вокруг себя нестерпимый жар. По её шкуре прошлась яркая волна, а удлинившийся шлейф хвоста проделал в воздухе широкую дугу. На фоне черного города, зрелище было столь же красивым, как фейерверк, но разрушительным и опасным. Трава вокруг Локи пожухла и обгорела. Там, где ступали его лапы, оставались черные метки выжженной земли. В воздухе всё ещё стоял запах горящей шерсти, он забивался в горло и от него было тяжело дышать.
“Он умер?” — Джон, не сбавляя темпа, приблизился к валяющемуся на земле мужчине. Тот не подавал признаков в жизни и, тем более, не собирался внезапно на него нападать. Одним лёгким пинком поддев плечо, Джон перевернул его. При ближайшем рассмотрении работник “Пандоры” ещё больше напомнил ему крысу. “А у них опасная работа”, — без каких-то сожалений заметил Джон. За короткое время знакомства с “Пандорой”, он не проникся к ней какой-либо симпатией. — “Вероятно, он потерял сознание и контроль над Цепью, но почему это случилось?”
Джон не понимал, что произошло. Он видел, как сцепились Локи и пантера, видел метнувшегося к ним Чаки, но в следующую секунду неприятельская Цепь исчезла, а служащий “Пандоры” внезапно упал, и особых причин для этого не было.
Нельзя было понять, как относится к исчезновению своего противника Локи. Несколько секунд, тварь ловила носом воздух, словно бы сканируя окружающую местность, но не похоже было на то, что она искала пантеру. В чём-то убедившись, Локи удовлетворительно фыркнул, тяжело посмотрел на Цепь, вмешавшуюся в его драку, и растворился. Видимо, вероятный бой с такой мелочью его не интересовал. Или же он просто не посчитал Чаки опасным. Или...
— Линда, у твоей Цепи есть какая-нибудь уникальная способность? — желая убедиться в своем предположении, поинтересовался Сид. Недаром же, как он думал, Линда спросила, что умеет Локи. Раз есть звероподобные и огненные Цепи, почему бы не быть тем, которые обладают какими-то свойствами. Об этом же можно было спросить у Локи, но он не отличался разговорчивостью. Впрочем, возможно в этом виноват сам Сид, который никогда не пробовал вести с ним беседу.
— Нам лучше уйти, — заметил Джон, вглядываясь в темноту спящего города. — То, что хотел, я тебе уже показал. Об остальном можно поговорить в таверне или в любом другом удобном месте. Неуверен, что они ходят по одиночке.

0

33

Чаки не слишком часто показывал свои умения. Вернее даже было сказать, что слишком часто Цепь вообще не являлась, Линда видела ее только тогда, когда было совсем туго, да и редко звала сама. Чаки приходил сам - и действовал сам, так, как ему этого хотелось.
Сейчас он не стал поступаться своими принципами, зато напомнил Линде об одной маленькой пикантной особенности.
- Ох, - пролепетала Риверсонг, пару раз махнула свернутым веером, будто бы забыла его разложить, а потом сжала в кулаке.
Цепь Джона исчезла, и Линда тут же поспешила подойти к Сиду ближе. Она остановилась, едва не касаясь его плеча своим и борясь с желанием схватиться за локоть в поисках поддержки и опоры.
- Линда, у твоей Цепи есть какая-нибудь уникальная способность?
- Есть, - легко призналась Линда, - Чаки разрывает контракты. Эта способность редко бывает полезной, но иногда случаются... моменты.
Риверсонг, подтверждая свои слова, махнула рукой в сторону неподвижного мужчины. Она знала, что этот человек будет жить, раз уж Чаки того захотел. Правда, Линда совсем не знала, как им поступить дальше с бессознательным телом.
Джон решил все сам, и Риверсонг с благодарностью кивнула.
- Да, идем, - шепнула она, все же взяла Сида под руку и нервно сжала. - Даже если кто-то придет за ним, он вряд ли станет искать нас в таверне, да и вряд ли найдет.
Линда огляделась, пытаясь найти что-то, что могло бы выдать то, что они здесь были, но ничего не обнаружила и немного успокоилась.
Крепко держась за Джона, Линда молча шагала вперед, пытаясь понять, осознал ли ее спутник, что тот незнакомец живой, но частично потерявший память, и что бы он сделал, если бы узнал правду. Хотя, что ни говори, Риверсонг хотелось просто поскорее лечь спать, чтобы проснуться на следующий день, увидеть Сида еще раз и понять, что все произошедшее не было хмельным сном.

Таверна "Дохлая Лошадь"

Внешний вид:

Голубое ситцевое платье с глубоким декольте, кружевными рукавами в три четверти, шнуровкой на спине и глубокими складками на подоле. Волосы собраны в неаккуратный пучок на затылке, напоминающий скорее петлю, отдельные короткие пряди лежат на плечах и касаются щек. На ногах - коричневые кожаные туфли на невысоком каблуке. На лице аккуратный, почти незаметный макияж.

Прошло полнедели с того момента, как Джон поселился по соседству. Линда старалась встретиться с ним каждое утро, всегда приветливо и вежливо улыбалась, а вечерами считала своим долгом пожелать ему спокойной ночи. Днем они сталкивались редко - у каждого были свои дела и обязанности, личные, касающиеся союзника только вскользь. Из-за этого Линда не чувствовала себя покинутой и страдающей, она прекрасна понимала, что если бы Джона было гораздо больше в ее жизни, мир стал бы, пожалуй, невыносим.
Самое поразительное, что этот человек был в ее мыслях.
Линда, сталкиваясь с ним, каждый раз думала, что все не может быть так хорошо, как оно есть, Джон того и гляди потребует плату. При каждой встрече она готовилась сделать все, что угодно, наедине с собой, она верила, что способно на все, что от нее потребуется, но Сид ничего не просил, и это было странно.
Нет, это было мучительно - для Линды такое положение вещей было невыносимо, как и тот факт, что эти полнедели она думала о Джоне, если не была занята мыслями о мести и светскими ленивыми заботами.
И этим утром Линда до конца решила для себя, что дальше так продолжаться не может. Она надела одно из своих самых лучших, но самых простых платье, около получаса делала небрежную прическу и небрежный же макияж, после даже около часа побродила по улице, чтобы все ее приготовления не казались откровенными приготовлениями.
К комнате Джона она подошла чуть-чуть после того, как на город опустилась темнота. Линда не была уверена, что Сид уже вернулся, а спрашивать у хозяина таверны было неловко - все и без того косо поглядывали на их парочку, припоминая, как они несколько дней назад долго сидели за столом, а потом Джон неожиданно снял комнату и остался в ней жить.
Впрочем, каких только слухов не было о Линде.
Она постучала, мучительно прислушиваясь и боясь, что никаких звуков в комнате не будет, и успокоилась только тогда, когда услышала оклик Джона, приглашающий войти. Линда тут же скользнула за дверь, мягко закрывая ее и прислоняясь к ней спиной.
- Привет. Как день прошел? - в этой дежурной фразе был искренний и настоящий интерес.
Линда обежала взглядом комнату, пытаясь понять, не отвлекает ли она Джона от каких-то важных дел и не стоит ли зайти в другой раз или хотя бы чуть позже.

Отредактировано Linda Riversong (30-08-2013 02:38:05)

+1

34

Внешний вид:

плотные темные брюки на ремне, белая рубаха, ботинки на толстой подошве.

Прикрыв глаза, Сид сидел на постели — одном из немногих предметов мебели, которые заполняли скромную, но чистую комнатушку, — и ждал. За несколько дней успела сложиться некая традиция, к которой он успел привыкнуть и потому, даже после длительной прогулки по городу, не испытывал потребности тут же провалиться в сон.
Решение поселиться в той же таверне, что и Линда, пришло естественно. Сид не собирался навязывать женщине своё общество, но не видел смысла искать какое-либо другое место. В тот момент, когда они вернулись с пустыря, мужчина даже не думал, насколько уместным или неуместным могло показаться его поведение для хозяев таверны и смущало ли его присутствие саму Линду. Джону нужен был ночлег, одна из комнат оказалась свободной и он решил поселиться в ней. Только и всего.
Тот факт, что ему нравилось ощущение близости к человеку со схожей судьбой, оказался скорее случайность, хотя и очень приятной. Встречать Линду каждый день, обмениваться с ней мыслями, делиться информацией — было удивительно приятно. Джон никогда не отличался разговорчивостью, но находил удовольствие в том, чтобы слушать приятный тембр её голоса. Даже когда они говорили о вещах поистине ужасных, Линда не теряла ни привлекательности, ни женственности. В этом было её очарование.
Что-то в чертах её лица было горестное и Джон, всегда относящийся к женщинам с неким трепетом, чувствовал в себе желание стереть этот отпечаток несчастья. Думая о том, что может как-то поспособствовать её судьбе, он не чувствовал ни бессмысленности своего существования, ни тоску от отсутствия результатов собственных усилий.
Он был очарован Линдой. Схожесть судеб сближала, даря иллюзию неких отношений. Не романтических и даже не дружеский, но товарищеских и от этого ещё более сильных. Линда вдохновляла его. Только от того, что она была где-то рядом, Джон находил в себе небывалое терпение, злость, сжигающая его изнутри с того момента, как он узнал о смерти Эми, отпустила, он чувствовал небывалую трезвость ума и уверенность в собственных силах.
Как ни парадоксально это звучало, Джон был почти счастлив: у него была цель, место, в которое он мог вернуться, и человек, который его ждал. Всего этого он был лишен какое-то время, потому сейчас наслаждался ощущением неправильной гармонии собственной жизни. Даже холод, до этого пробирающий его до костей, будто бы перестал быть таким невыносимым. И за всё это он мог благодарить Линду.
Конечно, Джон не говорил о своих чувствах. Они для него были естественными и не нуждались в какой-то словесной форме. О волнениях Линды Джон не догадывался и никогда не задумывался над тем, чтобы попросить или взять что-то кроме того, что у него уже было. 
— Заходи, — окликнул он женщину, услышав знакомый стук. Ожидая её, он приоткрыл окно, позволяя выветриться сигаретному дыму. В этом не было острой потребности — Линда никогда не жаловалась, — и всё же ему не хотелось доставлять ей лишние неудобства. Свои вещи Джон заблаговременно убрал в небольшой шкаф, освобождая единственное кресло. Лишь на прикроватной тумбочке сиротливо лежал прикрытый портсигар — за время ожидания Джон несколько раз тянулся к сигаретам и каждый раз отказывался от них. Иначе бы в проветривании не было бы никакого смысла.
— Не хорошо, — со спокойной улыбкой ответил Джон. — Но и не плохо. Герцог Найтрей очень занятой и влиятельный человек, потому навязаться к нему на встречу нелегко. Если знать наверняка, что он едет в карете и по какому маршруту, можно выловить его по дороге, но попытка сделать это вслепую, возможно, не приведёт к нужному результату, — Джон бы сделал именно так, если бы был один. В конце концов, он был убеждён в виновности герцога. Одна его смерть помогла бы осуществить месть, но нисколько бы не поспособствовала спасению. — Ты не знаешь кого-нибудь, кому известно его расписание? — спросил он, впервые за вечер поднимая на женщину взгляд.
— Ты красива, Линда, — сказал Джон. Именно так. «Ты сегодня особенно красива» или «ты красива в этом платье» не отражали всей правды. В его глазах Линда была красива так, что не нуждалась в льстивых комплиментах. Ей можно было говорить только правду, и сегодня ему захотелось сказать о том, что она красива. — Как твой день?

0

35

Линда чувствовала дым сигарет, сколько бы Джон не выветривал - конечно, менее сильно, чем если бы он не открывал окно. За то короткое время, которое Сид провел в таверне, мебель успела впитать запах сигарет, а иногда его было слышно даже из коридора.
Джон тоже пах дымом.
Линда села на кресло, хотя, наверное, не отказалась бы сидеть на кровати. Она прекрасно понимала особенности условий жизни в подобных местах, да и в любом другом случае не протестовала бы, вздумай кто-то еще принять ее, сидя на кровати.
Джон не смотрел на Линду, а она, в свою очередь, смотрела на него, отмечая незначительные мелкие черты: легкую щетину, которую ему наверняка не хватало времени сбрить, похудевшие щеки. Кажется, Сид стал почти все свои свободные часы проводить на улице, гоняясь за своими идеями и, попутно, за людьми, с помощью которых можно было осуществить планы. Линда, хоть и сама не жила мирно и прилично, считала, что все же может похвастаться большим спокойствием будней, но, наверное, если бы Джон ходил на приемы, он уставал бы еще сильнее, в отличие от привычной Риверсонг.
- Хм, дай-ка подумать... - Линда немного нахмурилась. - Это сложно. По-моему, Найтрей никуда далеко от поместья не отходит, а балы не посещает. Очень странный человек. Но я постараюсь что-нибудь разузнать завтра на приеме.
Линда отвлеклась на то, чтобы вспомнить, кто может помочь Джону, и только его комплимент заставил ее вспомнить об изначальной цели сегодняшнего визита.
Риверсонг тепло улыбнулась, напряженный лоб тут же разгладился. Джон наконец-то смотрел на нее, и этот зрительный контакт нельзя был терять.
Линда повела плечом:
- Сегодня наконец-то выдался день без забот и приемов, я только сходила за фруктами. Надеюсь, ты не откажешься от пары яблок и апельсинов, - она сдержалась от того, чтобы положить ладонь на щеку Джона - вместо этого просто наклонилась вперед. - Мне кажется, тебе нужно больше есть, ведь ты очень много времени проводишь на ногах. Хочешь, я принесу что-нибудь прямо сейчас?
На самом деле, невзирая на возможные отказы, Линда брала всю еду на двоих, решив для себя, что имеет право проявлять заботу по отношению к Джону. Она знала, что он сможет себя прокормить, если захочет, но все равно не могла избавиться от нужды вмешаться в его жизнь.

+1

36

Внимательно выслушав Линду, Джон нахмурился, не умея и не желая скрывать свою досаду. Он ни на одну секунду не сомневался в Линде. Наверняка, если бы у неё была какая-то информация о герцоге, она бы сказала раньше, но Джон чувствовал потребность в том, чтобы говорить об этом, будто бы слова могли хоть сколько-либо снять напряжение.
«Завтра… — уговаривал он себя. — Возможно, завтра я что-нибудь узнаю».
— Хорошо, — кивнул Джон, постаравшись улыбнуться. Он не хотел печалить её больше, чем это уже сделала жизнь. Несмотря на то, что чувство безвыходности ситуации раздражало, вины Линды в этом не было. Он обещал ей помочь, но с каждым днём всё больше сталкивался со своей бесполезностью. В знакомом ему мире Джон обязательно мог бы что-нибудь сделать, но в мире высшего общества он ничего не смыслил и никак не мог в него попасть.
— Время пока есть, — скорее самому себе, чем Линде, сказал Джон. Стрелка его печати сдвинулась на два деления за короткий промежуток времени, но пока Локи бездействовал, она стояла на месте. Нельзя было сказать, что подобный простой полностью его устраивал, но, по крайней мере, ему не грозила бессмысленная смерть, и в этом можно было найти некоторое утешение.
— Я не голоден, — уже с настоящей улыбкой мотнул головой Джон. За время их знакомства, он понял, насколько по-разному они относятся к трагедиям и как по-разному её переживают. Более того, в который раз Джон убедился в том, что женщины во многом сильнее мужчин. Там, где у него наступал упадок сил, у Линды хватало энергии на то, чтобы помогать другим. О том, что в этой помощи она находит силы и утешение, Сид даже не думал. Он не хотел становиться обузой.
— Лучше просто побудь со мной немного, — попросил Джон, в неосмысленном жесте поймав одну из свободных рыжих прядей, словно бы заранее препятствуя возможному бегству. Он не отказывался от еды, но чувство голода и его утоление было всего лишь механикой. Никакого удовлетворения Джон не чувствовал нм от плохой, ни от хорошей пищи, поэтому не желал тратить на неё времени больше, чем это действительно необходимо. — Расскажи мне о завтра.

0

37

Линда рассеянно улыбнулась. Время было именно что пока. Никто из них не знал точно, в какую ситуацию они попадут завтра, никто не мог точно сказать, когда стрелка на печати пройдет полный круг. Если Линда жила более-менее мирно, боялась выйти из дома только из-за того, что к ней мог пристать очередной мужлан, то Джона с его выходами и постоянным околачиванием возле дома Найтреев мог ожидать арест.
Но Линда не спорила, ведь она понимала, что Джон знает, как лучше поступить, чтобы не попасть в переделку.
Вот только в сытость Сида она совершенно не верила.
Линда с укоризной склонила голову к плечу, прищурилась и собралась было встать и уйти за едой, когда Джон поймал ее за прядь волос. Поразительно, пока Риверсонг сидела здесь, она почти успела позабыть о своей изначальной главной цели сегодняшнего вечера, сконцентрировалась на том, что мужчину надо накормить, но никак не завлечь - а он, кажется, завлекся сам.
- Хорошо, - согласилась Линда, улыбнувшись совсем как девчонка, и села на кровать рядом с Джоном. Его жест был игрив, и Риверсонг решила тоже сделать небольшой шаг вперед, ведь, в конце концов, нужно было дойти до цели.
Ей очень, очень хотелось показать Джону, что она может не только беседовать и готовить еду, что она привлекательна как женщина, и, о господи, пусть он уже примет ее благодарность!
Но Линда, что бы она там себе не думала, выглядела спокойно и умиротворенно. Она сложила руки на коленях и посмотрела перед собой, разглядывая скудную мебель и стену напротив.
- Завтра мы с тобой снова займемся тем, чем и всегда, - начала Риверсонг. - Мы проснемся рано утром, ты - для того, чтобы пораньше отправиться к поместью Найтреев и ничего не пропустить, я - чтобы успеть собраться к обеду у мистера Ф. И мы сможем продвинуть на шаг или, может, даже на два в своих поисках, а потом, вечером, как и сейчас, я приду к тебе в комнату, мы будем сидеть и разговаривать.
Линда бросила искоса взгляд на Джона, улыбнулась и пихнула его в плечо своим плечом.
- Завтра, Джон, будет совершенно новый день, вот и все.

+1

38

Линда выдернула его из состояния угрюмой ярости, в котором он мог погибнуть, так и не доведя дело до конца. Именно с её помощью его план мести оформился во что-то, имеющее шанс реализации. Он начал искать средства, которые действительно могли бы ему помочь достичь желаемого. Но самое страшное: он стал жить. Его дни превращались в обыденность даже, несмотря на то, что наполняли их довольно необычные изначально действия. У него образовывалось своего рода расписание, и вечером всегда ждала приятная компания. Джон боялся поймать себя на мысли: «Хорошо бы всегда было так». Боялся, что ему захочется жить, и в тоже время не мог отказаться от её общества.
— Может быть, — Джон слабо улыбнулся и кивнул, не желая спорить. Он не стал говорить, что безрезультатность его ежедневных попыток угнетает его ничуть не меньше, чем сам факт трагедии, которая привела к искажению всей жизни. Джона не злило то, что он топчется на месте. Он опасался, что вскоре подобное положение дел начнет его полностью устраивать, что он привыкнет и перестанет искать мести, что гораздо больше ему понравится перспектива проводить каждый следующий вечер с Линдой.
Девушка, словно услышав его мысли, легонько пихнула его в плечо своим округлым плечиком. Джон хмыкнул, и его улыбка разрослась до, пусть немного грустной, но настоящей, искренней, затронувшей не только губы, но и глаза. Мужчина отвернулся к окну, пряча её, скорее из-за смущения от собственных мыслей, чем из-за прикосновения, от которого по телу прошлась приятное тепло.
Он вообще чувствовал себя довольно легко и уверенно в обществе Линды. В принципе, женщины не смущали его, он не боялся их и не начинал вести себя при них как-то особенно по-глупому, как поступали некоторые его товарищи: не заикался, не выпендривался, не нахваливал себя и не делал грубые комплименты. Но даже на пике своей преступной карьеры, Джон не искал женского общества, хотя и не старался избегать его. Ему не хотелось испортить жизнь какой-нибудь девушке, и он не мог себе позволить обзаводиться своей собственной семьёй в то время, когда нужно было кормить и воспитывать собственных младших братьев и сестёр.
Поэтому возможности сблизиться с кем-то настолько, чтобы чувствовать себя уверенно, у него не было. Он не умел ухаживать за женщинами, делать комплименты, не знал, какие из его действий могут показаться неправильными и даже оскорбительными. Впрочем, он никогда особо об этом и не задумывался, полагая, что женщина, если её что-то не устраивает, всегда может об этом сообщить. По крайней мере, его мать и сестры никогда не смущались высказывать ему свои недовольства.
— Правда, я спрашивал немного о другом, — несколько лукаво сообщил Джон. Улыбка, несмотря на все усилия, не желала сползать с его лица. Как человек простой, не озабоченный какими-то пространственными думами и предпочитающий слову действие, Джон расспрашивал Линду о подробностях завтрашнего дня, она же ответила слишком неконкретно и по-философски, чтобы удовлетворить его любопытство. Хотя, учитывая, что Джон бы не смог полностью вникнуть в тонкости очередного бала или званого вечера, и спрашивал лишь для того, чтобы послушать её голос, разница была невелика.

0


Вы здесь » Durarara!! Urban Legend » Завершённые эпизоды (альтернатива) » Таверна "Дохлая Лошадь"


Рейтинг форумов | Создать форум бесплатно