Курочин, очевидно, не мог не заметить брошенный исподлобья взгляд и, кажется, немного удивился - по крайней мере, Орихаре почудилось легкое недоумение в его глазах.
"Я смущаю его?" - озадаченно подумала девочка. - "Наверное, он ждёт сопротивления, попыток сбежать или отчуждения, отказа от контакта. Малознакомый парень, держащий несовершеннолетнюю девочку взаперти, с неясными намерениями."
Конечно, девочка понимала, что сейчас находится в полной власти темноволосого стража и он имеет возможность поступать с нею, как вздумается. Однако он обращался с нею более чем аккуратно, даже мягко. В состоянии Орихары было бы глупо не попытаться наладить с ним контакт, если она даже ходить пока толком не может. Тем более, если он и сам не избегал общения... Курочин был по-своему добр к своей заложнице, добр ровно настолько, чтобы не дать ей забыть, что она не в гостях, а в плену. Его спокойствие и отсутствие всяческих попыток навредить девочке больше, чем ей уже выпало, давало Курури ощущение относительной безопасности. В конце концов, сейчас этот почти незнакомый парень внезапно оказался тем единственным человеком, который не желал ей зла здесь.
- Заботишься. Человек.(Ты делаешь для меня больше, чем мог бы при своём положении. Ты вряд ли дашь мне возможность сбежать, но не обращаешься со мной, как с животным или вещью.) - поразмыслив, сказала девочка. - Ценно. (Я ценю это, ведь могло быть гораздо хуже.)
Леденец после некоторого раздумья был принят, что сперва очень удивило Курури - она вполне обоснованно готовилась к отказу, или даже насмешке над своим по сути детским поступком. Впрочем, вспомнив, с каким своеобразным человеком имеет дело, девочка снова улыбнулась, легко и открыто. Нечаянное прикосновение возобновило ощущения своеобразного контакта между ними. Странно было думать, какой маленькой стала дистанция между ними, ещё недавно совсем не знающими друг друга.
"Не все давние знакомые так близки друг с другом." - подумала девочка, глядя как парень отправляет угощение в рот. - "Наверное, всему виной обстоятельства, столкнувшие нас нос к носу. Курочин сейчас тоже заложник. Он связан своей обязанностью держать меня взаперти и охранять. И нам никуда друг от друга не деться, пока это всё не закончится. Так или иначе."
- Впервые. Спасибо.(Первый раз ты меня поблагодарил. Так что, тебе можно говорить мне спасибо, а мне  тебе нет?) - всё ещё улыбаясь, сказала девочка. Впрочем, её улыбка сошла на нет, когда парень заговорил на тему похищения.
Как ни крути, Куро был везде прав. Простой исполнитель, он обладал лишь той информацией, которую ему положено знать. И похоже, не слишком горел желанием углубляться в суть дела. Его поведение было понятно - слишком умные и догадливые в таких делах не ценились, гораздо проще было иметь дело с молчаливыми и исполнительными. Парень подписался на участие в таком криминале, как похищение несовершеннолетних и по понятным причинам волновался за собственное благополучие. При любом исходе дела он оказывался под прицелом и нанимателя, и полиции, и, что было на взгляд Курури самым тяжелым вариантом - её старшего брата. Нет, она конечно не считала, что Иза-нии убьет этого парня, но психику ему точно может покалечить.
- Пешка. Лишние... убирают. (Я понимаю, ты просто пешка, тебя без надобности и не посвятят в подробности дела. Никому не нужны, только не шестёрки вроде тебя. Ты боишься за свою жизнь.) - ответ охранника как всегда был спокоен, даже нейтрален. Хотя он мог и рассердиться на непонятливость пленницы. Ведь уже не раз сказал, что не намерен делиться информацией или узнавать что-то для неё. Терпелив, нечего сказать. Или просто понял, что чувствует похищенная и как важно для неё узнать хоть что-то о "другой". Хотя конечно вряд ли он понимал причины такой тревоги. В конце концов, у него не было гиперактивной непоседы сестры с отсутствующим чувством опасности.
- Передозировка. Плохо. Ждать. (Видимо, те люди не рассчитали дозу. Мне очень трудно было проснуться. Ты прав, наверное нужно дождаться, пока лекарство покинет организм.) - проговорила девочка. Курочин опять был прав... она слышала что-то о лекарствах-антагонистах, которые применяют при интоксикации организма. Но откуда взяться им здесь? Да и что ей вкололи, тоже не узнать. Остаётся только ждать, пока тело само себя лечит. - Да. (Я попробую. У меня нет другого выхода.)
Ей показалось, что парень знает, о чём говорит. Хотя не от хорошей же жизни он согласился на такую работу.
Кивнув на согласие парня, она спустила ноги с кровати и осторожно поднялась. В глазах больше не потемнело, но Курури не была уверена в своих ногах. Она замерла, пытаясь справиться со слабостью, а потом сделала маленький шаг вперёд. Точнее, она хотела шагнуть вперёд, а в итоге шагнула как-то по диагонали и слишком широко. Желудок прыгнул к горлу, заставив девочку заметно побледнеть.

Сам не зная этого, Курочин неожиданно исполнил желание Курури, рассмеявшись на её "спасибо". Видимо, в этот раз он всё-таки не совсем понял, что она хотела сказать, но это было неважно. Её охранник был очень внимателен и понятлив, терпеливо принимая манеру общения девочки и почти всегда понимая, а может быть угадывая, что она имеет в виду. То, как легко ему это давалось, наводило на мысли о том, что возможно у него был младший брат или сестра или ему просто, в силу его собственной молчаливости, было удобно общаться с той, кто не болтает без умолку.
Его смех был тихим, незлобивым и немного хриплым. Девочка не без любопытства проследила за этой, на её взгляд, довольно яркой эмоцией на усталом лице собеседника. Смущала она парня или нет, он кажется относился к ней довольно положительно. Не настолько, конечно, чтобы ринуться её вызволять из плена. Но достаточно, чтобы их общение не носило напряжённый оттенок. Они были равны настолько, насколько это было вообще возможно в таких обстоятельствах. И, судя по всему, парень не намерен был показывать Орихаре её место до тех пор, пока этого можно избежать.
- Тоже. Другой.(Ты тоже интересный. Не бандит и не преступник, но находишься здесь.) - заметила девочка, хитро глядя на темноволосого.
Она ни капли не сомневалась в своих словах - сдержанный и спокойный парень может и не следовал по жизни библейским принципам (кто не без греха), но явно не был преступником. Он честно отвечал на все её вопросы, не пугая и не приукрашивая факты ни в одну из сторон. Курури находилась под его влиянием, он мог как внушить ей ложные надежды и попытаться войти в доверия, так и планомерно издеваться над нею, расписывая выдуманные или реальные тяготы плена и её будущее. Он не делал ни того, ни другого и поэтому не мог не внушать уважения и той доли доверия, которое девочка могла себе позволить по отношению у полузнакомому парню.
- Ясно. Узнаю.(Я больше не буду пытаться допрашивать тебя о своём положении. Рано или поздно узнаю всё сама.) - проговорила она, когда парень кивнул по поводу её выводов о роли пешек.
Не успела Курури самостоятельно вернуть непослушному телу равновесия, как была подхвачена под локоток бдительным стражем. Вскинув голову, она встретилась глазами со смеющимся взглядом Курочина.
"Так, пожалуй, не стоит пока отказываться от его помощи... " - подумала девочка и решительно положив руку на плечо парня, присела в лёгком реверансе, уже с гораздо большей легкостью удержав равновесие:
- Танго. Мало. (Спонтанно изучаю танго. Да, желудку не нравится, что я встала.) - возвращаясь в нормальное положение, констатировала она. Взбунтовавшийся орган уже вернулся на место, оставив внутри неприятное ощущение. Будто девочку зачем-то проглотила червяка, и он теперь шевелился внутри....
Припомнив недавнее замечание парня о том, что нужно быть сильной, она решилась спросить, памятуя о странной интонации, с которой он говорил об этом:
- Сильный? (А ты сильный?) - держась за руку охранника, она наклонилась чуть вперёд, снизу вверх заглядывая ему в лицо. А затем легонько потянула его вперёд, намереваясь таки двинуться в сторону туалета.

На слова о своём отличии от тех, кто похитил Орихару, парень только хмыкнул. Интересно, что это означало - то, что его позабавил ответный комплимент от Курури или же то, как она упорно не считала его своим врагом. Однако уголки его губ, украшенных пирсингом, не дрогнули в ставшей привычной тени улыбки. Может, это "хм" несло оттенок удивления тому, как надсмотрщик легко заслужил расположение той, что по идее должна была его как минимум опасаться. Может, оно выражало скрытое торжество или тайный умысел. Гадать об этом можно было бесконечно... Поразмыслив над этим, девочка проследила взглядом за его задумчивыми глазами. Тихий и спокойной, по-своему холодный, нуждался ли он в её добром отношении? Были ли его поступки основаны более на приказе охранять, или они носили и личный характер. Если второе, то у девочки появлялась тонкая нить, за которую можно было притянуть Курочина к себе и попробовать уговорить играть на своей стороне.
Судить о мотивах его поведения было сложно.... слишком уж скрытным был этот необычный парень с усталым взглядом. С одной стороны, его поступки и речь говорили о довольно тёплом отношении к пленнице, с другой - ни один из них, даже нечаянное объятие, когда он подхватывал падающую, даже принятая конфета, не переходил в более личную форму. Девочка понимала, что субъективное отношение к плененному человеку может проявляться как положительно, так и отрицательно. Нельзя совершать над человеком насилие, не обусловленное приказом, не имея на то собственных причин. Агрессор уже не равнодушен, уже находится ближе к своей жертве, чем тот, кто просто присматривает за ней.
Её страж оказался не так прост, как могло показаться на первый взгляд. В своей темной одежде, с кольцом в нижней губе он выглядел сущим раздолбаем-подростком, демонстративно выделяющим себя из "серой массы", коей он считает всех вокруг. А вёл себя так, как иногда не могут многоопытные взрослые, давно понявшие, как трудно спросить с окружающей действительностью.
"Интересно, сколько ему лет? Кто он такой, какой была его жизнь? Что сделало его таким закрытым и сдержанным? Не мог же он таким родиться..." - девочка не осуждала парня и не боялась. Она сама многое держала при себе, позволяя младшей выражать эмоции за двоих. Но Курури не закрывалась от мира и не превратила своё лицо в непроницаемую маску спокойствия. Она просто говорила с миром другим языком.
Девочка подняла было руку, желая коснуться его лица, будто этот нехитрый жест развеет её сомнения насчёт маски, которую носит её собеседник, однако отвлеклась, услышав его ответ:
- Хозяин. Кукловод. (Думаю, твой хозяин в любом случае поделится со мной хотя бы чем-то. Ведь так легче будет мной манипулировать.)
Почти шутливое замечание насчёт танго парень воспринял так же серьезно, как и предыдущее заявление. То ли поддерживал разговор, то ли умел отвечать так даже на безумные заявления вроде: "А с неба коты сыпятся!"
"Было бы забавно. Нужно попробовать озадачить его чем-то подобным." - подумала про себя Орихара, а вслух сказала:
  - Страсть. (Танго - танец страсти.)
Последний вопрос явно заставил парня задуматься дольше обычного. Похоже, в этот раз она спросила нечто такое, что задевало что-то в душе парня. Тщательно скрываемый страх, потерю или может быть боль... вариантов было много. В любом случае, стало понятно, что словосочетание "быть сильной" было употреблено не для красного словца.
- Сильный. Слабый.(Ты сильный, потому что умеешь прятать то, что причиняет тебе боль. Но ты слабый, потому что не можешь отпустить, то что делаешь через "не могу".) - наконец сказала девочка/ Наверное, эти слова подходили не только ему. В конце концов, даже в своём юном возрасте Курури знала тех, кто сочетал в себе силу и слабость. Это было в человеческой природе.
Когда они вышли, девочка почувствовала, как рука парня легла ей на талию, поддерживая и удерживая одновременно. Со стороны они наверное выглядели как молодая влюблённая парочка, если не знать, что жест Курочина не имеет любовного характера. Его рука, тёплая и сильная, одновременно помогала девочке идти, справляясь со слабостью и продолжавшимся ощущением тошноты и служила своеобразным поводком, ограничивающим её свободу. Чуть что - и сомкнётся полностью, без труда обхватив тоненькую талию.
  - Спаси... Легче.(Спасибо, уже получше. Хотя наверное лучше бы меня стошнило - может, тогда бы быстрее стало лучше.) - сказала девочка, поднимая руку и цепляясь ею за рубашку стража, как маленький котёнок.

«Какая умная девочка.» - без тени сарказма или злорадства, подумал парень. Даже мысли его в голове звучали бесстрастно. Что, впрочем, не означало, что он совершенно ничего не чувствовал. Скорее, ему было просто ни к чему раскидываться эмоциями в никуда.
Понятное дело, что  определенной симпатией к своей подопечной он проникся, но делал все возможное, чтобы не переступать эмоциональную черту, за которой поджидали проблемы и ответственность за ее жизнь. Их Сойджи совсем не желал, а потому был очень аккуратен с общением. Да и многословности от него особой не требовалось для дела.
- Да, ты права. Он здесь все решает. – правильно проассоциировав слова «кукловод» и «манипулятор», отозвался «Куро». Правда, он не знал, захочет ли начальник увидеть девочку сам, или же решит все через посредников? Возможно, ему было совестно, или просто не было времени на то, чтобы возиться с подобными делами самому. Собственно, Ито прекрасно понимал, что его это не слишком-то должно касаться.
- Мы вообще по природе своей биполярны в той или иной степени, в тех или иных вопросах. – выглядело так, будто он фыркнул, но на самом деле – усмехнулся.
Она казалась очень хрупкой. Вероятно, из-за плохого самочувствия. Ито девушки всегда казались хрупкими в подобном состоянии, а Курури так вообще трогательной: в своем безграничном для такой ситуации, доверии к нему и с этой милой манерой благодарить.
- Мне столько раз «спасибо» за всю жизнь, наверное, не говорили. – усмехнулся страж, глядя на нее сверху вниз, но очень спокойным взглядом, в котором все равно не мелькнули тени эмоций и мыслей, о которых девочке, идущей рядом с ним, не стоило знать, - Рад, что тебе легче. Умоешься – станет еще легче, думаю.
Он не слишком много говорил, но по возможности старался на фразы реагировать хоть как-то: будь то слова, или жесты вроде кивка головы, или пожатия плечами. Сам он осознал это только сейчас.
«Плохо дело. Проникся. Только вот вопрос в том, насколько сильно.» - Сойджи прислушался к себе и осознал, что пока все не так критично. И вызволять «принцессу из башни» его по-прежнему не тянет.
Парень подвел девочку к уборной, открыл ей дверь и включил свет. Окна там не было, а потому он не волновался, что Курури попытается оттуда улизнуть.
- Я останусь здесь. – сообщил он, хотя итак казалось очевидным, что парень в этом помещении сейчас будет явно лишним. Пока опасности побега пленницы не было, можно было позволить себе побыть настоящим джентльменом.

Отредактировано Ito Soydzhi (05-06-2014 05:40:17)

Кабинет Ямато

Нежное позвякивание посуды, шёпот благородного чая, несущего в себе благоухание плантаций, где он был собран, аромат одеколона Ямато-сама, смешанный с запахом бумаг на его столе - давно привычная, но любимая работа, служение господину успокаивали, помогали расслабиться и забыть об усталости. Мужчина как всегда погруженный в свои думы, умудрялся сохранять пленительную обходительность в общении. Он никогда не отмахивался от женщины, прикрываясь занятостью, всегда уделял ей хотя бы чуточку внимания, как бы не был устал или завален работой. Он относился так не только к Каору, все люди, находящиеся в его подчинении, видели, с каким уважением хозяин относится к их труду. И отвечали ему тем же - господин был для многих из них не просто очередным богачом, на которого нужно было работать, он был настоящим покровителем, объектом уважения и любви. Поэтому Мизухара и остальной персонал служили ему с удовольствием.
- Надеюсь, я вас не побеспокоила. - без тени пугливого извинения и раболепия сказала женщина, глядя как Ямато-сама наконец приступил к трапезе. Проработав на политика много лет, она научилась быть всегда рядом, при этом не мозоля глаза и не мешаясь. Несмотря на сложный характер, мужчина не был капризным и не страдал самодурством, поэтому это почти всегда ей удавалось.
Похвала Ренджиро заставила её вскинуть взгляд на него - он никогда не скупился на добрые слова, но эти были особенно приятны. За годы работы на него женщина запомнила его пристрастия до мелочей, знала, что он любит и что не любит, помнила каждую особенность поведения, то, что раздражает Ямато, а что доставляет ему удовольствие. Он далеко не всегда говорил это сам, чаще Мизухара наблюдала за ним, отмечая всё то, что казалось ей важным:
- Мне очень лестно слышать такое, господин... - радость тёплой волной пробежала по телу и коснулась щек, заставляя их легонько вспыхнуть. Сердце забилось быстрее, и женщина склонила голову в благодарном поклоне, пытаясь сдержать неуместные для служанки мысли и эмоции. Его обращение носило в себе неуловимо собственнический характер, но оно будто сближало этих таких разных мужчину и женщину. Каору было радостно слышать это подтверждение её верного служения, своеобразной принадлежности этому удивительному человеку.
"Ренджиро-сама..." - её лицо озарилось нежной улыбкой, гораздо более яркой, чем положено прислуге. Она продержалась всего пару мгновений, а потом женщина взяла себя в руки, загоняя поглубже вырвавшееся наружу чувство: "Господина так давно не было в стране, что я разучилась себя контролировать. Плохо, Каору. Помни своё место."
Она подняла руку и поправила очки, тем самым будто окончательно стирая неуместное выражение лица. Секунда - и на Ямато снова смотрела отлично вышколенная, прилежная служанка.
- Хорошо, я отдам распоряжения повару, господин. - кивнула она. - Что-нибудь ещё?
Мизухару удивило, как мало он уделил внимание себе и как обстоятельно описал бенто для девочки. Всё-таки даже в такой щекотливой ситуации он умудрялся сохранять благородство во всём. Проявлять такую заботу о родственнице человека, который был его врагом... Воистину, огромная щедрость и доброта! Каору прикрыла глаза, запоминая, а затем ещё раз кивнула:
- Вы очень заботливы, Ямато-сама. - сказала она. - Я уверена, наша гостья оценит это. Всё будет исполнено.
Зря она пыталась думатьо ней, как о пленнице. Похоже, что господин не видел её в таком ключе. Единственными, кто вёл себя неподобающе, были те головорезы, что усадили несчастную в коробку! Со всеми заботами служанка совсем об этом забыла...
Женщина ещё раз поправила очки, уже гораздо более решительно, и, глядя на господина, промолвила:
- Я предупредила Ито, чтобы он обращался ко мне по необходимости. Однако, господин, я бы хотела сейчас поговорить о другом... вам известно, каким образом была доставлена наша гостья?

Отредактировано Mizuhara Kaoru (06-06-2014 11:23:13)

Реакция на нелестный отзыв о хозяине оказалась спокойной, что не противоречило представлениям Курури о Курочине, но не укладывалось в ожидание правильной реакции на подобные слова. Она бы не удивилась, если бы он её одёрнул, сделал замечание или даже бы начал защищать своего господина. В принципе, девочка понимала, что вряд ли молодой человек имеет к организатору похищения отношение большее, чем наёмный работник. Однако она думала, что он всё же работает на него какое-то время, большее, чем пару дней.
- Наёмник. (Так ты был специально нанят для этой работы.) - констатировала девочка.
"Он явно равнодушен к организатору похищения. Точнее, его не волнует, как я о нём отзовусь - никакой личной привязанности или верности хозяину. Впрочем, это скорее плюс, чем минус. Он непреклонен в вопросах моей охраны, но не предан тому человеку. Он гораздо больше на моей стороне, чем на его..." - девочка с интересом склонила голову набок, смотря на парня. Не такой уж он и сторожевой пёс. Себе на уме парень... как кот? Она моргнула, будто заново посмотрев на стража, его темные волосы и вспомнила своё сравнение с котом: "А сторожевые коты бывают?"
- Да. Многогранен. Умница.(Человек - не фигурка из белой чистой бумаги. Каждый из нас - целая Вселенная, глупо пытаться быть простым листом, если можешь быть целым миром. Хорошо, что ты понимаешь это. Ты умный мальчик.) - удовлетворённо сказала девочка. Парень не просто отделался шаблонной фразой, известной практически всем. Он и сам понимал это и принимал в себе и окружающих. Удивительно умён и хорош для охранника, нечего сказать. Знал ли об этом его наниматель? Не мог же он специально выбрать подобного человека для охраны девочки. Много чести для малявки. Видимо, это было чистой воды везение, своеобразное в данной ситуации, правда... но именно этот человек был, кажется, тем единственным, кто мог охранять Орихару.
"Такими темпами, мне будет жаль с ним расставаться... глупо сидеть сложа руки только потому, что страж пришёлся по душе"
Его едва заметная, почти ускользнувшая улыбка и обещание сохранить благодарности были неожиданно теплыми и искренними. Курури слегка сощурилась, как кошка и улыбнулась в ответ, соглашаясь на такое обещание. Следующий ответ заставил её задуматься -  слова Курочина звучали почти как признание. Он будто на мгновение дал заглянуть себе в душу, глубже и откровеннее, чем раньше. Это было удивительно. Будто этот человек сделал шаг навстречу и дал коснуться своего сердца, в метафорическом смысле, конечно. Пальцы девочки медленно сжались и и погладили собственную ладонь - она почти чувствовала нить, за которую можно было бы ухватиться:
- Прятки. Самозащита.(А мне показалось, что мы играем в прятки. Тебе нужно время, чтобы отдохнуть. Ты не разучился, тебе больно выражать свои чувства. Ты защищаешь себя своим спокойствием.) - наконец ответила она. Курури не была таким тонким психологом, но этот вывод она сделала на основе того, что сказал ей её надсмотрщик. Человек, несмотря на тысячелетия эволюции, жил инстинктами. Разум защищал тело, заставляя его отключаться, если оно испытывает непосильную боль. Также было и с человеческими эмоциями. Девочка сама отгородила себя от переживаний за сестру, чтобы не дать им лишить её способности к здравому мышлению. Похоже, парень поступил также, хотя и по другим причинам...

На просьбу принять душ парень внезапно отреагировал согласием, хотя девочка была готова к отказу. Её губ коснулась улыбка - Курочин вряд ли подозревал, что она сделает в следующий момент. Кивнув, она тихо сказала:
- Спаси...(Спасибо) - и с невозмутимо-спокойным видом расстегнула юбку, которая тут же начала сползать вниз. Затем она потянула водолазку вверх, чтобы снять её. Орихара отлично осознавала, как она выглядит и какие эмоции вызывает у противоположного пола даже в одетом виде. Она понимала, что даже её невероятно сдержанный и безэмоциональный страж не сможет не среагировать на внезапный "стриптиз" пленницы. Реакция непременно последует, а значит, Курури сможет нащупать слабые места и, если повезёт, получить возможность для манипуляции Курочином. Пусть даже на основном инстинкте.
Как говорится, спасение утопающих - дело рук самих утопающих.

Юбка, не сдерживаемая молнией, повисла на бедрах, потихоньку сползая вниз, но Курури была занята вознёй с водолазкой, поэтому светлая плиссированная ткань постепенно открывала плоский, но не впалый живот и нежный изгиб бёдер. Выныривая из плена узкого воротника и ткани, пахнущей смесью средства для стирки вещей, пота и совсем немного - резковатым душком препарата, который, видимо, пролился в процессе спешного усыпления девочки, она подняла взгляд на своего стража. Короткие чёрные волосы растрепались и слегка наэлектризовались в процессе раздевания и теперь обрамляли лицо девочки, придавая ей вид пушистого котёнка. Высвобождая руки из рукавов, она не без некоторого удовлетворения отметила, что её поступок возымел эффект. Конечно, не столь большой, как мог бы быть, но Курочин явно опешил. Орихара слегка сощурилась, смеясь одними глазами - от неё не укрылось, как на мгновение изменилось выражение глаз парня. Ясное дело, при всем своём спокойствии и сдержанности надсмотрщик не был ангелом, и вид полуобнаженного тела явно вызвал у него интерес. Другое дело, что он почти никак это не показал и не дал себе волю. Самообладанию его можно было позавидовать - любой другой бы давно уже позабыл, что он тут делает и потерял бы бдительность, не сумев совладать со вполне логичным влечением к глупенькой пленнице, решившей раздеваться при нём.
- Неразлучны. Уже. Безопасен.(Ты ведь сказал, будешь присматривать за мной. Выходит, мы не всегда неразлучны. Ты мог бы воспользоваться своим положение давным-давно, поэтому я тебя не боюсь.) - невозмутимо напомнила девочка, избавившись наконец от кофточки, занялась юбкой. Чтобы её снять, нужно было наклониться и Курури, с одной стороны, не до конца уверенная в своём теле, которое совсем недавно отказывалось носить её на своих двоих, с другой - заинтересованная, насколько велика выдержка парня, стойко пережившего шок от раздевания пленницы, решила опереться на него.
Сделав шаг навстречу Курочину, она положила руку ему на предплечье и наклонилась снимать юбку, освобождая сперва одну ногу, затем вторую, ближнюю к парню, бедром которой она нечаянно слегка коснулась его ноги. Выпрямившись, она заметила, что страж вовсе не собирается отводить взгляд - то ли, отставив в сторону возникающий в таких случаях стыд и нормы приличия, следил за нею, как и положено хорошему охраннику, то ли откровенно наслаждался открывшимся зрелищем. Скорее всего, и то, и другое. Курури не страдала манией величия, но знала - любой здоровый мужчина не откажет себе в удовольствии посмотреть на женское тело. Глядя в усталое, но тем не менее, улыбающееся совсем не похабной улыбкой лицо, она склонила голову набок и, попробовав повторить его фирменное движение уголками губ, сказала:
- Не. Рыцарь.(Какой же ты крестоносец. Они были настоящими рыцарями. А всем известно, рыцари должны спасать юных девушек, а не держать их взаперти.)
Было понятно, что несмотря на предупреждение, парень вовсе не собирается с нею что-то делать. Забавно, ведь в конечном итоге она не ошиблась, решив, что он хороший человек. Не идеальный, чего уж там. До рыцаря-крестоносца, посвятившего себя служению Богу, ему было далеко. Но ведь и они творили далеко не библейские дела во имя Господа своего, убивая и калеча людей. У них, как и у этого молодого парня, были свои причины поступать так. Пожалуй, в этом случае можно было бы сказать, что обстоятельства были сильнее.

Избавившись наконец от юбки, она аккуратно сложила её и, повесив себе на руку, Курури повторила те же нехитрые действия с водолазкой. С одной стороны, это было желание не мять лишний раз одежду, в которой ей предстоит ещё пробыть неопределённый период времени, с другой - таким образом, она могла использовать небольшой тканевый свёрток как тайник для тех предметов, которые она рассчитывала найти в ванной комнате, пока страж будет ожидать её за дверью. Если она просто уйдет с повешенными на руку вещами ванную и вернётся уже со сложенными, это вызовет подозрения. А так, он подумает, что она просто оставила вещи на полочке, пока купалась, а затем забрала их. В любом случае, сразу после ванной девочка одеваться была не намерена, если конечно её не попросят об этом. Ощущение чистой кожи, пока ещё только заманчиво маячившее впереди, почему-то хотелось сохранить подольше. Быть может, так проявлялась надежда, что вместе с грязью и потом Орихара избавится от мерзких последствий укола и наконец окончательно придёт в себя.
- Непорочен. Поймаешь. Лучший.(Ты безопасен для меня в сексуальном плане. Опасен ты станешь только если я решу-таки попытаться сбежать. Во всех остальных случаях, я предпочту тебя всем всем остальным угрозам себе.) - покачала головой девочка. Она уже поняла, что несмотря на сдержанный интерес к ней, никаких подвижек в её сторону страж делать не намерен. Несмотря на свою молодость, он уже умел думать головой, а не кое-чем другим. Его ответное прикосновение к её локтю, когда она возилась с юбкой, не несло в себе оттенка влечения. Он не сжал её руку, не погладил пальцами, не притянул к себе, хотя мог бы воспользоваться шатким равновесием балансирующей на одной ноге Курури. Оно было будто рефлекторным, как если бы парень просто на автомате помогал пленнице. Что ж, учитывая, как мало прошло времени с тех пор, когда Орихара едва могла сидеть, это было понятно. Надо сказать, они делали успехи в этом направлении. Девочка хмыкнула, подумав о том, что у него был настоящий талант поднимать на ноги. Наверняка в обратном направлении он людей тоже умел отправлять...
Напротив же, прикосновение к растрёпанной от переодевания макушке было удивительно тёплым, почти дружеским. Курури замерла, глядя в глаза своего стража и по-своему наслаждаясь этой простой лаской, так похожей на ту, которой много лет назад, ещё до своего от них переезда, одаривал беспокойные сестринские головёнки Изая. Прижимая одной рукой свои вещи к не по-девичьи пышной груди, другую она снова положила на его все ещё согнутое в поддержке предплечье парня и произнесла:
- Нравишься. (Ты мне нравишься.) - в этой простой фразе не было попытки подкупить охранника показушно-добрым отношением, не было униженного преклонения и подчинения перед сильным. Она просто предельно-чётко и ясно обозначила своё мнение по поводу стоящего перед ней человека. За всю искренность, на которую способен был этот странный парень с умными усталыми глазами взрослого человека.
- Мокрая. Не. Ищи.(Я не хочу ходить мокрая и вытираться одеждой не буду. Найди мне чистое полотенце пожалуйста.) - невозмутимо сказала она на прозвучавший вопрос.

Отредактировано Orihara Kururi (15-06-2014 21:30:58)

Наверное определение, которое девочка использовала по отношению к стражу, его удивило, поскольку он похоже задумался. Курури не стала уточнять свои слова - если он не поймёт, то может задать вопрос, что имела ввиду его пленница. Его не последовало, значит, так или иначе взаимопонимание было достигнуто, так или иначе. Забавно, что Курочин не стал как-то комментировать подобное заявление. Она бы не удивилась, если бы парень решил поспорить на эту тему - в конце концов, непорочным человека, который удерживает взаперти юную девочку, можно было бы назвать только с большой натяжкой. Впрочем, во всём остальном его поведение было более чем невинным...
Впрочем, молчаливая задумчивость охранника скорее нравилась Орихаре - было видно, что он действительно пытается её понять. Манера речи старшей из близняшек отличалась лаконичностью, она высказывала свои мысли одним ёмким словом, часто больше похожим на приказ или констатацию факта, не размениваясь на многословные предложения. Такой способ выражаться требовал от собеседника определённых навыков и, как минимум, времени на обдумывание сказанного Курури. Девочка далеко не всегда выражалась понятно для всех, и люди предпочитали обращаться к более словоохотливой Маиру. Тем более, что старшую не слишком волновало, удалось ли собеседнику её понять или нет.
У стража такой возможности не было. Хотя этот темноволосый парень, кажется, не слишком в этом нуждался. Удивительно внимательный и спокойный, он умудрялся понять Орихару и за всё это время не сделал ей ни единого замечания по поводу их общения. Девочка тихонько посмеялась про себя, подумав, что парню можно было бы доверить выводок котят или небольшую группку из детей, только вышедших из ясельного возраста, и он бы справился также успешно. И, скорее всего, сохраняя то же непроницаемо спокойное выражение лица.
- Нянь. - уверенно кивнула девочка, будто ставя своему охраннику окончательный диагноз.
Его ответ заставил карие глаза сперва распахнуться, выражая удивление девочки, не ожидавшей от Куро столь прямого ответа, а затем слегка сощуриться в улыбке, засиявшей на её аккуратном личике. Он не просто ответил для того, чтобы ответить или сделать приятно. Девочка чувствовала, что это странное, чуждое для стража чувство действительно искреннее. Парень и правда относился к ней гораздо более лично, чем позволяло его положение, но и не забывал, кто он такой.
"Потрясающая сдержанность. Интересно, организатор похищения хотя бы догадывается, какого человека ему повезло нанять?..." -  подумала Курури, наблюдая за тем, как парень закрывает дверь и послушно идёт к шкафу, видимо рассчитывая найти там полотенца. Внутри обнаружилось их даже несколько - идеально чистых, белоснежных, будто только что вынутых из упаковки. Девочка сделала пару шагов навстречу, намереваясь забрать то, что достал Курочин и свою одежду заодно, как вдруг он задал вопрос, который заставил Орихару замереть с вытянутыми руками.
То ли предугадав её действия, то ли просто не решившись оставлять ещё недавно готовую упасть в обморок девочку одну в ванной, он предложил подержать её одежду, пока пленница будет купаться. Девочка с интересом посмотрела на своего надсмотрщика, прикидывая, какие всё же мысли руководили его решением, однако не увидела ничего, кроме молчаливого ожидания ответа.
"Умница, не хочет оставлять меня одну в комнате, где наверняка найдётся куча полезных вещичек. Не позволяет себе расслабиться, хотя я и веду себя спокойно. А из комнаты, где меня держат, тоже вынесли всё лишнее? Надо будет проверить, когда вернёмся... отослать только Куро куда-нибудь ненадолго"
- Тут? Поможешь.(Хорошо, подержи. Хочешь остаться здесь? Потри мне спину тогда.) - ответила она, не без любопытства глядя на стража. Ему, конечно, хватило выдержки пережить раздевание девочки до белья, но переживет ли он зрелище совсем обнаженного тела? Впрочем, судя по всему, он справиться и с этим.
"Сам нарвался" - хмыкнула девочка. Курури не страдала излишними комплексами и, хотя и была по-своему стеснительна, это свойство, как и другие черты характера в семействе Орихара, несколько не укладывалось в привычные рамки. Перспектива раздеть догола перед охранником её не смущала, а скорее вызывала исследовательский интерес. Поэтому, не мудрствуя лукаво, двинулась в сторону ванны, сделанной по европейским стандартам и повернула кран, чтобы вода начала наполнять её. Разыскав пробку, заткнула слив. Затем, обернувшись через плечо, позвала:
- Иди.(Идём сюда.)