Понедельник - день тяжёлый, и этот определенно не стал исключением из правил: убийство, весть о котором мгновенно сжало сердце Токио в судорожной панике, новый напарник, о котором не сообщил отец, но поставил перед фактом, отправив того прямиком на новое дело. Черт возьми, стоило сообщить, это всего лишь пара слов, они как-никак семья все-таки, но отец всегда поступал на работе как начальник, и Сой это уважала, но обиды меньше от этого не становилось. Она злилась, пылила и психовала внутри себя, почем зря. - "Ксо, веду себя как ребёнок, твою..." - Она осознавала, что её моральное состояние ненормально, что выбивало слегка из нормальной колеи, но ничего поделать не могла, и конечно, она ничего не имела против своего начальника-отца, текущем положение дел на работе, либо новичке - её новом напарнике, её внутреннее состояние резко контрастировало с надменным взглядом. Быть может, дело было в луже крови и мозгов на белом полотне пола, быть может, смерть - это не то событие, которое происходит в центре Токио на съёмочной площадке чаще «падения метеорита на Землю». Так или иначе, детективу жизненно необходимо было выпустить пар и отвлечься.
- Пойдём! - Скомандовала Сой Фон, поднимаясь из-за своего рабочего стола. Рабочий день плавно подошёл к концу, он был длинным и трудным, но жизнь не заканчивалась лишь на работе и сейчас именно так она и думала. - Пошли, Когами Шинья, в бар "Нори", он рядом. - Обычный пивной бар, каких в центре много, где многие работяги после окончания насыщенных рабочих будней приходят пропустить одну-вторую бутылочку тёплого сакэ, либо холодного пива в охотку посмотреть футбол, поесть мяса или других закусок, любезно предлагаемым меню заведения. Он находился в десяти минутах ходьбы от их офиса, так же, там можно было встретить многих офицеров и из их отдела в частности.
Сколько ни пытайся абстрагироваться от мыслей о работе, так или иначе, все-равно, они крутятся вокруг самого главного сложного и важного. Убийство всегда останется убийством и от упоминании в сотый раз не изменится и не станет краше, смерть всегда ужасна в любом её проявлении, и всегда оставляет черствый осадок в душе человека. А достойной смерть, тем более, не может быть. Это абсурд. Достойно можно лишь жить.
Работая в отделе убийств жизненно необходимо уметь отвлекаться от человеческой грязной натуры и смертей, важно уметь видеть позитив, уметь радоваться жизни, расслабляться и отдыхать, но привыкать, ни в коем случае, нельзя. Многие будут восклицать о беспечности либо о бессердечии, это в корне неверно, никто из них (работающих в убойном отделе) не может быть равнодушен к делу, иначе грош цена утерянной жизни.
- Как первый рабочий день на новом месте? – Как ни в чём не бывало бросила Сой Фон, располагаясь в углу за барной стойкой, где было тише и можно было без проблем напрягать бармена заказами. - Расслабься речь не о деле, а о "новом месте", отделе. И почему именно Первый Следственный?

В помещении пахло жареным мясом, кислым пивом, сладким арахисом и различными солёными закусками из морепродуктов. Выбранное место Сой Фон по многим причинам было уникальным, и главное его достоинство заключалось в том, что сколько бы ты ни съел еды, или выпил спиртного, там, в уютном углу барной стойки никогда не становилось жарко и душно, плюс ко всему никогда не воняло дымом от сигарет и пролитым алкоголем. Виной этого комфортного пребывания в заведении была хорошая система центрального зонального кондиционирования мягко шуршащей где-то над головой посетителей. Детективу нравилось это кафэ - не досаждающая музыка, приятный неброский дизайн, радующий глаз, вкусное пиво и замечательные закуски, делали его в чем-то действительно уникальным и неповторимым. Небольшой оазис, каких великое множество в Токио, где можно было на время отвлечься от суеты снаружи, позабыв на мгновение о жёсткой реальности. И будни "рухнули" на голову старлея, словно в кино, так же резко, как уходил в крутое пике истребитель на нереальной скорости, падая вниз. "Оазис" сам собой быстро уплыл, так и не успев полностью поселиться в сознании Сой Фон, оставляя в мыслях лишь не удовлетворяющий её ответ новичка.
- Нормально? - Правая бровь Сой скептически "взлетела" вверх. Она могла бы вполне оскорбиться от такой низкой оценки её отдела и её людей в частности, но, как всегда, вспыльчивость темперамента шла впереди неё в купе с агрессией. - Я не сторонница излишних напыщенных дифирамб, которыми любят одаривать слушателей по телевидению, но ты зачислен за какие-то пока мне неизвестные заслуги, о которых мне сейчас непременно расскажешь, в элитный отдел, о котором многие и мечтать боятся. Здесь работают одни профессионалы, и ты должен быть счастлив, от одной возможности работы со мной, салага. - Сой Фон вальяжно облокотилась о барную стойку, не сводя пристального взгляда с нового напарника. - Твоё слово: "нормально" здесь и сейчас совершенно неуместно. - Её холодный высокомерный взгляд нисколько не прибавлял комфортности и дружелюбия.
Подошедший бармен несколько разрядил обстановку, он принёс Сой Фон обычный её заказ с закусками и обратился в вежливой форме к Когами.
- Не поняла тебя. – Её не смущало, что она фактически перебила бармена и не дала возможности Шинье что-либо заказать, слишком резко реагируя и на его вторую фразу. - Только глупостей не неси. - Первое, что не любила Сой Фон - это излишнее напыщенное бахвальство или ненужное и чрезмерное храбрение, а второе - бессмысленные смерти на этой почве. Она вообще мало что любила, и людей в последнюю очередь. - Ты хочешь стать героем? Или ты мотивирован? - Под словом мотивирован, она имела ввиду, что у человека имеется весомая причина для работы в таком серьезном подразделении полиции Японии, например, такая как - месть за близкого человека или высокие патриотические мотивы.

Сой Фон грызла свой соленый арахис и рассматривала новичка, изучала, как новую вещь, которую хочешь приобрести для себя, или предмет мебели, представляя, как он будет смотреться в углу или на потоке у тебя в квартире, доме, на даче - неважно. Всё новое и неизведанное весьма любопытно и интересно, если б она была маньяком, то, конечно же, непременно захотела бы расщепить его на атомы и засунуть под микроскоп для более подробного, тщательного и детального изучения. Но всё было куда тривиальней, детектив всего лишь прощупывала его, забрасывая на проверку вопросы, провокационные фразы, а затем смотрела, как он отреагирует. Сой Фон наблюдала за его поведением и манерами, но так или иначе, как говорится в поговорке: "корабль становится по-настоящему боевым только тогда, когда он получит своё первое повреждение". Достоверно новичка можно оценить лишь на деле, в экстремальной ситуации, где проявляется настоящий характер. Но и сейчас Сой Фон могла бы смело, не кривя душой сказать, что он "свой человек", но от "помучить ещё" она не откажется, ей нравилось провоцировать и наблюдать за реакцией, изучать поведение.
До того как Шинья начал что-либо говорить, Сой Фон поняла, что попала в точку, такое с ней часто бывает, но не редко хотелось, чтобы процент хоть чуть-чуть да поубавился. Всё же неприятно, когда кто-нибудь в истерике закрывал дверь или свою душу перед носом, либо уходил в себя, или кидался всеми подручными предметами в попытке заставить замолчать или причинить боль своему обидчику. Последнее, конечно, забавней и экстремальней, но грани нередко перешагивают безобидного, что не есть хорошо. А вот её напарник помрачнел, как будто окунулся на пять лет назад и снова пережил то глубокое чувство утраты. Старые раны заживают долго, а раны от потери близких, родных и любимых вообще не лечатся, лишь время могло притупить боль.
- Алёф или Supreme truth, - Её английский звучал не так убого как мог бы, - или "высшая истина". Как ни назови, а смысл от этого не изменится. – Она помнила тот день, когда весь город скорбел, а все телеканалы захлебывались цифрами, списками и съемками всяких разных ракурсов раскуроченного, вывернутого наизнанку железобетона, массивной спецтехники и новых героев дня. Помнила, как с облегчением выдохнула, когда брат поднял трубку и спросил что за чертовщина творится в центре города. - Террористическая организация, получившая мировую известность вместе с последователями, так что не только мы облажались. - Хмыкнула Сой Фон. - Мне нравится твой стержень, такие люди как ты будут полезны в нашем деле, но если ты переступишь черту закона, я тебя убью. - Детектив подняла бокал пива, предлагая новоиспеченному напарнику стукнуть по нему своим, обычный дружеский жест.
- За знакомство и добро пожаловать в новое подразделение. - Она отпила и отставила бокал. - Не думай, что на этом всё закончится, тебе ещё устроят вечеринку, где будет много всяких шалостей, о которых ты будешь вспоминать со смешанным чувством смущения, стыда и некой гордости. И так, давай рассказывай о своей предыдущей работе. Чем ты там выделялся? А главное как? – Она специально его провоцировала, дергала, но пока не пыталась кардинально выбить у него землю из-под ног, стресса на сегодня хватало, хотя кто знает. – Давай, не стесняйся, я пока не кусаюсь, а то могу передумать. – По ней было непонятно шутит она или нет, Сой Фон легко лавировала от серьезного к шутке и наоборот, а её кукольное личико все было таким же спокойным.

Солод щипал вкусовые рецепторы языка, холод жидкости обжигал горло, а алкоголь, содержащийся в составе выпитого, размывал всевозможные рамки. Какие рамки в принципе неважно, не спиртное в конце-концов определяет характер человека и человека в целом.
Глухой звон бокалов, привычный высоковатый стул, для её комплекции уже не нервировал, а вызывал лишь саркастические усмешки над собой. Гомон повеселевшей толпы людей на фоне, отдавался ненавязчиво болью в висках с обещанием уплыть через несколько бокалов на завтра до после обеда в купе с парой таблеток аспирина, вызывал небольшой оттенок тоски. Но интерес к новому изучаемому объекту ничто из этого не могло преуменьшить. Она улыбалась, она хмурилась, она могла злиться, ненавидеть, делать вид, что кокетничает и её личико все-равно оставалось кукольным - безупречным, Сой Фон нравилась людям до тех пор, пока они её не узнавали ближе. Её характер, командный тон голоса и холодный взгляд жестким контрастом перечеркивали картинку небольшой хрупкой миленькой девочки в форме.

- Единственный риск, который есть - это словить пулю и купить билет в морг, а не свернуть не туда. - Перебила его Сой на полуслове, и действительно, это было ближе к реальности, учитывая характер её новоиспечённого напарника. - И так будет, если ты не станешь работать в команде. А я и есть твоя команда. Запомни это и не забывай, а главное не заставляй меня об этом напоминать. – Прозвучало как угроза, а она и, правда, неумела шутить. Сой подозвала пальцем бармена, чтобы он обновил ей стакан, а ещё лучше сменил напиток, обычный её заказ почему-то сегодня не нравился. Ещё она остановила себя на мысли о том, что секунду наблюдает за своим нервно трясущимся указательным пальцем, замершим в паре миллиметрах над кромкой нечистого стекла бокала от пива, который только что она опустошила. - "Так Сой соберись! Это приказ. Мозги на полу это еще не повод истерить, и пора бы уже забыть об этом. Ксо, нужно было пройти курс судмедэксперта и просидеть в морге пару месяцев, тогда бы точно выработался иммунитет к трупам." - Бокал пустой сменился новым с темным пенным содержимым. Мысли постепенно пытались убежать в ритме вальса дальше сегодняшнего дня, но все-равно курсировали возле да около, нужно было время для примирения с самой собой, а это время придет лишь дома и в одиночестве в горячей ванне или на тренировке, что-то да поможет, это точно.
- Не думаю, что меня сильно радует перспектива статьи за убийство собственного напарника. - Она улыбнулась. - Как давно ты заметил это свойство за собой или из-за чего ты так стал думать?

Сой Фон заметила, что напарник тоже начинает к ней присматриваться, "притираться", узнавать какая она изнутри: плюша как заяц, сшитый бабушкой или злобная стерва, брызжущая ядом? Это было хорошим признаком. - Эй, не смотри так, - она легко толкнула в плечо напарника, - а то начну смущаться, а потом приставать. - Она шутила, а куда без юмора?
- "Так точно." - С серьёзным выражением лица, перешедшим в саркастическую усмешку, Сой скопировала своего напарника. - Что это за ответ? - Пренебрежительно фыркнула она. Могло показаться, что сейчас Сой возьмётся его отчитывать за подобную мелочь, но тут же её взгляд смягчился. - Прекрати, мы не на службе, - она улыбнулась. - Я и так знаю, что на тебя можно положиться, - следующую фразу она намеренно выделила интонацией, - не разочаруй меня, иначе эта ошибка мне дорого обойдется. - Она подмигнула, чтобы её новоиспеченный напарник сильно не переживал по этому поводу лишний раз. Всё же это был первый его день на службе, нельзя быть уверенным во всём на сто процентов, если только ты не псих, социопат и мизантроп, которому плевать на чувства окружающих его людей и на самих людей.
Сой Фон внимательно слушала Шинью. – Детективы значит читал, - она одобрительно кивнула. - Очевидно это болезнь многих полицейский. Именно книги затачивают ум, тренируют сообразительность и смекалку. - Сой кинула очередной орешек в рот, громко захрустев им. - И выходит, что ты так думал всегда. Такой склад ума. Природный талант. Считай, как хочешь. Так или иначе, это сыграет на руку, а практика покажет хорошо или плохо. – Она пододвинулась ближе к стойке и облокотилась о неё локтями.
- Определенно, если б ты не стал полицейским, то был бы преступником, середины не дано. -И она была в этом абсолютно уверена. Как показывала практика, правда, зарубежная, такими было большинство полицейских, они знают, как работает система, значит, знают как её обойти, знают все лазейки, ходы и выходы. И это отвратительно. - Совершить что-то, и знать, что будешь не наказан это сильнейший соблазн. Но ты выбрал правильный путь. И это хорошо.
- Расскажи про своё детство. Что запомнилось больше всего? Самый яркий момент. И не обязательно хороший.

В ресторане было тепло и уютно, ощущение безопасности и защищенности не отступало ни на шаг, словно бы ты находился в аквариуме, всегда под чьим-то наблюдением. За тобой убирают, протирают стол, кормят, спрашивает: "принести ли вам еще что-нибудь?" и отходят на время на безопасное расстояние, чтобы вернуться вновь либо с заказом, либо с пожеланиями. Сой Фон не могла с точностью сказать нравится ли ей такая жизнь или нет. С одной стороны она привыкла к такому отношению и для большинства это нормально, с другой её тошнило от этого напускного лебезенья, ей как будто бы захотелось освободиться от невидимых оков и взлететь выше, где нет всего...этого, а есть лишь истина и ничего больше.
Сой Фон сменила ноги, невзначай пнув коленом своего напарника.
- Упс, извини, - сразу отреагировала она. - Со мной часто такое бывает. - Думать о плохом не хотелось, но как показывала практика, случай решал всё. Плохое случается и с этим просто нужно находить силы и жить и двигаться дальше. Под лежачий камень вода сама не затечёт. Помощь родителей всегда будет важна для ребёнка, будь ему три года, и он пешком под стол ходит, или все тридцать и у него имеется уже своя семья. Сой Фон, как и её напарнику во многом помог её отец, в общем, и до сих пор он её оберегал, словно личный ангел хранитель. Она очень сильно ценила поддержку своего папы. Сой совсем не хотела бередить старые раны прошлого, но так вышло и обратно не свернешь с тропинки. Она лишь чуть озадаченно вскинула правую бровь кверху, Сой Фон видела, что Шинье неприятно об этом говорить, смириться, свыкнуться и тем более забыть о смерти близкого человека просто на просто невозможно. Она в принципе не знала, как с этим можно жить, говорить могла лишь обычные стандартные фразы поддержки: «Мы соболезнуем вашей утрате». Это все не то и сейчас было не нужным и лишним. Поэтому она просто легко коснулась плеча напарника, она была рядом.
- Мы комнатные растения. Мы не приспособлены для жизни за окном на природе на улице.  Понимаешь меня? Мы сами создаем себе этот правильный, идеальный мир. Мыло обязательно антибактериальное, вода профильтрованная, салфетки со спиртом, простыл - прими таблетку, не можешь заснуть - таблетку, проблемы с животом – таблетку. Не утруждайся, роботы помогут везде. Нажми кнопку – вуаля, готовая лапша, ткни по другой кнопке - прибежит заботливый полицейский. Дом без забот и хлопот. Ничего делать не надо и думать тоже. Любой стресс для нас выливается в катастрофу и массовый суицид подростков. Мы не привыкли бороться, нам нужно все готовое, а желательно профильтрованное и пережеванное, чтобы можно было только проглотить. Мы жалки. Мы не готовы ко внешнему жестокому миру, мы не терпим всей грязи извне, мы рыбки в аквариуме, мы можем лишь есть и радовать глаз.