На вопрос о своих дальнейших планах губы девушки растягиваются в ухмылке, но тёмные глаза остаются неподвижными. Она вроде бы и пошутила, но Селти совершенно не хочется смеяться. Только начавший становится приятным разговор снова вернулся в невесёлое русло. Дуллахан некоторое время медлил, прежде чем набрать:
- Такого точно не случится! Молния дважды в одно и тоже место не бьёт. - а затем покинула квартиру, выходя в коридор.
Проигнорировав реплику байкера относительно новости о её знакомстве с разрушителем городских пейзажей, Мура довольно-таки живо включилась в обсуждение лучшего, по её мнению, сорта мороженого. Впрочем, эта тема довольно быстро себя исчерпала и вскоре между девушками снова наступила напряжённая тишина. Подруга смотрела в сторону гладких стальных дверей лифта и, похоже, пока не горела желанием общаться дальше. Селти же, чувствуя её настроение, только и могла молча разглядывать её хрупкую фигурку и успевшие немножечко улечься тёмные волосы. Девушка всегда напоминала ей птицу, маленькую и изящную, Безголовая только диву давалась, как ей удаётся так ловко управляться с немаленьким контрабасом. Как её пальчики умудряются зажимать длинные струны и извлекать густую, мощную мелодию из этого инструмента...
Тихий скрежет поднимающейся кабинки звучит вовсе не так музыкально, как воспоминание об игре Маи. Напротив, он словно давит, заставляя нервничать. Где-то там, внизу, ждёт истомившийся Шизуо.
"Как она воспримет то, что я привела его сюда?..." - тревожно думает Селти, глядя на откинувшуюся к стене кабины подругу: "Испугается? Занерничает? Разозлится?... Не обрадуется, уж точно"
"А, может, обрадуется?... Шизуо ведь так старался! Она ведь сможет его простить?" - с надеждой подумала девушка, вспомнив о купленном для Маи инструменте.
Лифт останавливается внизу, и байкер вслед за Мурой идёт к выходу. Девушка шагает широко, решительно, будто даже сердито. Словно бы пытается убежать от плохих мыслей. Солнечный свет врывается в подъезд вместе с распахнутой дверью, и Селти замечает Хейваджиму в нескольких шагах от неё. Он подходит ближе, своей долговязой фигурой заслоняя солнечный свет и протягивает девушке новый контрабас в футляре.
"Заждался, бедняга... " - улыбаясь про себя, подумала Безголовая. Немногословное извинение друга вышло немного нескладным и по-своему грубоватым, но было видно, насколько он серьёзен сейчас. Умение сразу переходить в делу было одной из отличительных черт сильнейшего в Икебукуро, и Селти любила в нём это, хотя и не всегда одобряла такой подход. С одной стороны, действительно не стоит тратить время на ненужные расшаркивания, а с другой - у бедной Муры даже нет времени сориентироваться. Впрочем, она со своими долгими разговорами добилась не лучшего эффекта. Так что тут трудно понять, кто из них более успешен в этом вопросе.
Девушка знала только одно - сейчас им стоит быть максимально честными.
- Он вчера приехал ко мне и попросил совета. Сказал, в погоне за Изаей что нечаянно разбил инструмент какой-то девушки. И мы решили всё исправить... - набрав это сообщение, девушка протянула телефон подруге.

Его появление было неожиданным для Муры, это неприкрыто читалось в широко раскрытых глазах на удивленном почти испуганном лице, в скованных плечах, в не находящих себе места руках – во всем. Все эмоции были как на ладони. Искренние. Открытые. Яркие и неповторимые. Она испугалась, что поделать, - его многие боялись, не боятся лишь психопаты и не нормальные особи с отклонениями в психике, у тех - у кого напрочь отсутствует инстинкт самосохранения, самый мощный базовый инстинкт, способствующий к выживанию особи в окружающем его мире, заложенный матерью природой.
Девушка затараторила, спутанно, эмоционально, скомкано, сумбурно с небольшими перерывами для передышки и поиска новых слов. Это было по-своему сильно. Хейваджима дал ей возможность высказаться и Селти в том числе. Байкер пыталась помочь своему горе-другу и подруге и всему миру вокруг, куда дотянется. Селти - это Селти за всех душу рвет, переживает, заботится обо всех, только кроме себя, о себе почти никогда не думает, а на это есть Шинра и друзья - Шизуо как минимум на которого она всегда могла смело положиться.
- Ты уже извинилась, - веско проговорил Хейваджима, - этого достаточно. – Буркнул блондин – А лучшим извинением будет, если ты сыграешь для нас на новом инструменте. В музыкальном магазине заверили, что инструмент один из лучших, вот и проверишь. – Шизуо выдохнул, - Вот и проверим так ли это.
Блондин снял очки и убрал их в нагрудный карман жилетки бармена, - Это возможно? – Для галочки спросил Шизуо, ловко закидывая контрабас за широкую спину.
- Не беспокойся, всё нормально! – Уверил Муру блондин, - И, ДА, мы будем дружить! - Шизуо взял девушку за хрупкие плечи и развернул её на сто восемьдесят градусов на обратный путь.
- Идем пить чай! - Он не знал куда идти, но шел, ведя перед собой хрупкую девушку. Он тоже в ответ улыбался, он был рад, что она его простила, он был рад, что они все вместе втроем будут друзьями.
Наступило долгожданное облегчение, а ведь и, правда, скала свалилась с его плеч.

Спокойный голос сверху. Знакомые руки обнимают плечи. Как хорошо, как хорошо. Мура быстро смахнула слёзы.
— Конечно сыграю! Конечно!— а наверху уже не было фиолетовых стёкол, только карие глаза.— Как хорошо!— девушка едва не прыгала.— Как хорошо!
Бармен уверял, что всё нормально, сбоку ободряюще трещал телефон. Маи и забыла, когда была настолько счастлива. Обычно она испытывала тихую радость, что-то мягкое, как сливки, но не такой бурный восторг. Тут точно сказались переживания вчерашнего дня и недосып. Но как же могло быть по-другому! Неожиданно для себя она обнаружила двух замечательных людей, которые не только поддержат разговор, но и придут когда нужны, всё исправят, утешат и будут со всех сторон излучать тепло, стрекотать добрые слова.
Большие, тяжёлые ладони опустились на плечи, заставив наконец расслабиться, повернуться и зашагать в сторону двери. Кто бы знал, что так приятно быть ведомой сильными, уверенными руками. Рядом шла милая Селти с телефоном, радостным экраном и большим бликом на шлеме.
— Конечно сыграю, конечно! Конечно! И чай налью, и что захотите сделаю. Вы же, вы же... такие замечательные!— с силой потёрла глаза кулаками, чтобы больше не смели плакать, а только смеяться. Вспомнилась улыбка тётушки, мозолистая ладонь брата, и теперь к этому светлому прибавился солнечный блик, карие глаза и мягкое давление рук нового чудесного друга. Мура ткнула кнопку лифта, двери разъехались. Все трое оказались в маленькой коробочке, в которой ещё несколько минут назад было томно и серо, а теперь уютно и, будь Маи посмелее, точно бы уткнулась в кого-нибудь из них и засмеялась.
— Как хорошо, что мы не съели все сладости!— широко улыбнулась.— Шизуо... Шизуо-сан?— Мура была в замешательстве, и никак не могла понять как обращаться к молодому человеку. Ведь они только познакомились, но за эту крупицу слов он стал ей настолько дорог и мил, что говорить "сан" и "Вы" было невероятно тяжело,— Вы... Вы любите сладкое? Или Вам хочется чего-то другого? Я могу приготовить что-нибудь.— Растерянная улыбка, отпертая дверь.— Добро пожаловать! Я... Давайте возьму инструмент, сейчас-сейчас,— быстро разулась и протянула руки за новым сокровищем.

Просто удивительно, как быстро испарилось висевшее в воздухе напряжение, преследовавшее их от самой квартиры. В глазах Муры снова искрилась влага, но лицо сияло от счастья. Мура говорила - быстро, немного сбивчиво и очень эмоционально, она улыбалась широко и искренне, словно беззаботный ребёнок. Её движения, прежде резкие и нервозные, приобрели прежнюю лёгкость и грацию, которой Селти не раз любовалась в магазине, которую наблюдала во время уличных концертов.
Дуллахан почти услышала тяжеловесное "бум" упавшего с худеньких плеч груза и, заражаясь этим ощущением, сама расправила плечи.
Тесная кабинка лифта, послушно отсчитывающая этажи, вдруг начала казаться очень уютной. Бок согревало исходящее от тела блондина тепло, а подле стояла счастливая Маи, которая своей улыбкой в буквальном смысле освещала всё вокруг. Между ними троими покоился новенький контрабас, который вот-вот извлекут из его футляра и научат звучать не хуже старого. А пока сияющим лаком инструмент тихонько ждал своего часа, готовясь к встрече с новой хозяйкой. Селти почему-то была уверена, что они с Мурой подружатся и будут вместе ещё много лет.
"Забавно" - хихикнула про себя Безголовая, осознав, что ровно те же самые мысли у неё возникли по поводу сегодняшнего знакомства двух её друзей: - "Надеюсь, всё именно так и будет"
А сама тем временем уже протягивала ребятам новое сообщение:
- Это ты у нас замечательная! - сообщил светящийся экран контрабасистке, а затем повернулся к бармену: - Ты просто не представляешь, как тебе повезло! Мура просто восхитительно играет!
А затем беззвучно рассмеялась, слушая оживлённые расспросы девушки и смущённые ответы парня. Бедняга, должно быть, растерялся от такого взрыва эмоций и теперь не знал, как себя вести.
В этом был весь Шизуо - грубоватый, резкий и вспыльчивый во время вспышек ярости и немного неловкий в общении с людьми в обычном состоянии. Привыкший всегда сдерживаться, сражаться со своими эмоциями и нечеловеческой силой, блондин неосознанно ограничивал круг своего общения. Селти знала, он опасался, что однажды причинит вред тому, кто ему дорог, а потому многим казался нелюдимым одиночкой. А это было вовсе не так.
Безголовая очень хорошо обе его стороны и принимала их целиком и полностью. Наверное, поэтому они были столь дружны. И она очень надеялась, что и Маи удастся увидеть в нём не просто Сильнейшего в Икебукуро, но и такого же человека, как она.
Пока, похоже, к этому всё и шло.
Уже топчась на пороге, Селти подумала о том, что таким он был лишь с нею наедине, когда ничто не могло вывести его из душевного равновесия. Суета вокруг, внимание окружающих людей, многие из которые не понаслышке знали о его непомерной силе, досужее любопытство и постоянные наезды уличных хулиганов быстро выводили беднягу из себя.
Уже в квартире дуллахан перехватила поудобнее телефон, собираясь ответить на предложение Муры, и увидела мерцающую иконку сообщения. Открыв его, Селти пробежала глазами по строчкам, после чего еле слышно вздохнула - услышать игру Муры ей сегодня не выйдет. Её поджидал какой-то очередной заказ, который (что бы вы думали?) необходимо доставить как можно быстрее. Закон подлости в самом классическом его проявлении.
"Как же ж не вовремя-то, а..." - досадливо подумала байкер, закрывая сообщение.
- Прошу прощения, но мне нужно срочно уехать. - спустя несколько мгновений печально возвестил экран телефона. Селти извиняюще подняла к груди раскрытую ладонь, всем своим видом демонстрируя смущение: - Именно сейчас, я кому-то срочно понадобилась в качестве курьера... давайте я присоединюсь к вам в другой раз? Хорошо?
Она спешно залезла назад в ботинки и снова повернулась с ребятам: - Я рада, что всё так хорошо обернулось. Надеюсь, вы хорошо посидите... до свидания, Мура! Пока, Шизуо!
С этими словами она обняла подругу и, помахав рукой Хейваджиме, покинула квартиру. Уже отъезжая от дома Маи, Селти вдруг подумала:
"А может, это и к лучшему? У них наверняка есть, что сказать друг другу... наедине."

Шизуо довольно прищурился, отвернувшись в сторону окна, словно, дворовый кот, греющийся на солнце на завалинке. Ему было приятно, что Мура приняла инструмент, ему грела душу мысль о том, что она будет на нем играть сейчас не только перед ними, но и на публике, для себя, для саморазвития, по состоянию души, по велению сердца. Хейваджима может быть так и простоял бы еще некоторое время, но послышалась какая-то возня за спиной, по итогу которой, две несколько недоуменные физиономии уставились одновременно на Селти. Совсем не вовремя у байкерши появился заказ и она уже почти впопыхах чуть ли не нарисовала фурию в дверях.
- Хмм... - Шизуо хмуро свел брови на переносице, глядя на то, как Селти спешно собиралась и обувалась в дверях. Ну, некрасиво все это. - Давай, хорошего дня! - Блондин в ответ поднял ладонь на прощанье, - Счастливо.
Вроде все было так же как и до ухода Селти, но Мура явно чувствовала себя неловко находясь рядом с ним, блондин это ощущал загривком, по которому бегали мурашки, копошась меж лопаток и что-то пытаясь там изобразить, мешали в общем. Им обоим нужно было время, чтобы освоиться примириться и смириться с текущим положением дел. Блондин не торопился куда бы то ни было, просто вел себя естественно и непринужденно, по крайней мере старался.
- Да, кофе - согласился Шизуо, - хорошая идея, чтобы проснуться окончательно, - он неловко почесал блондинистый затылок и поплелся следом за Мурой на кухню. По-свойски присел на стул за стол, гостеприимно предложенный девушкой, как будто он был тут всегда, либо очень давно. Было удобно, прямо как дома. Шизуо оглянулся, осматриваясь.
- Да, я сам налью, занимайся кофе, - Сказали как дома, значит как дома. Хейваджима прошел к холодильнику, открыл его и достал непочатую пачку молока. По пути он подхватил стакан на сушке и снова вернулся к молоку за стол.
- Сама что любишь из сладкого? - Поинтересовался блондин за раз выпивая почти стакан молока, закусывая молочной печенькой. Он любил молоко и пачку мог выпить за раз. - Вкусные печеньки, - бубнил Шизуо уплетая их и запивая молоком.

Блондин не заметил, как умял добрую часть печенек и выпил почти всю пачку молока. Да, дела. Он слегка смутился, стало неловко, пришел все съел и ушел. В самом деле троглодит какой-то. И не принес с собой ведь ничего съестного, думал только о контрабасе и вчерашнем происшествии и ни о чем больше.
- Хорошо, за мной мороженое, - участливо отозвался Шизуо, глядя на Муру, - а я никогда не ел красные арбузы, - задумчиво продолжил Шизуо представляя: "Как это - красный арбуз?" Он красный весь или просто на вкус другой? Или кардинально новый модифицированный арбуз не похожий ни на что в природе. - Наверное, стоит попробовать? - Он пошутил, что не ел арбузы, хотел, посмотреть на реакцию девушки.
- Да, с сахаром. - Хейваджима, как маленький ребенок любил все молочное и сладкое, пудинги - его страсть и стресс детства, когда любимое лакомство съедал брат - убить поганца, не вышло, он же как никак брат, но вот травм прибавилось ощутимо и не только у себя надо признаться честно.
- И конфеты буду, - ответил Шизуо, наблюдая за кухонной суетой Муры, все непринужденно, почти так же как мелодия - льется: плавно, без резких переходов и лишних движений, - попробую. Да, конечно, покажешь, - сразу согласился Шизуо, не пробуя конфет. Как-то сидеть и ничего не делать не пристало не спокойной натуре блондина...хотя и так хорошо.
- На балконе - хорошая идея, - проговорил Шизуо, ближе к воздуху к чувству полета, блондин любил ветер и высоту, то самое чувство свободы. Вопрос Муры о его форме бармена Хейваджиму слегка ввел в ступор, он замолчал и задумался. Обычно его на подобные вопросы никто не расспрашивал ни Шинра, ни, тем более, Селти, она всегда в подобных ситуациях интуитивно держала дистанцию, зная, что Шизуо не любит говорить о личном, ни даже его работодатель, которому Шизуо позволял, правда, иногда, подействовать на нервы. Его выбор одежды - это его личное, это символ веры в него, это подарок брата и эту форму он никогда и ни на что не променяет.
- Да, - отозвался Шизуо, допивая пачку молока, - Я всегда её одеваю на работу. Как давно ты играешь на контрабасе? Почему именно этот инструмент?

- По моему, идея с ложками отличная, - согласился Шизуо на теме о поедании сочного фрукта, - никогда не ел арбуз ложками, надо будет попробовать. Обычно я режу арбуз на небольшие кубики и пирамидки, складываю их в глубокую тарелку, так удобней есть, – с лицом эксперта заключил блондин.
Бархатистый аромат кофе дурманил и манил, хотелось его уже попробовать на вкус и убедиться в его заявленной качественности и приятным букетом ароматов. А Мура все продолжала колдовать вокруг турки, ненавязчиво пританцовывая на одном месте. Когда перед самым носом блондина образовалась чашечка свежесваренного кофе, Шизуо не удержался и тут же отпил горячего кофе, он конечно же обжегся и не положил пару тройку кусочков сахара и не налил молока, ему было горько и неприятно на языке и очень горячо. Но вкус он распробовал, аромат был сильным. Шизуо сморщился, запил всё это дело стаканом холодного молока, добавил молчаливо сахара и залил молока в чашечку и успокоился, помешивая горячий кофе, дожидаясь нужной температурной консистенции в кружке. Но долго заниматься этим нехитрым делом не вышло, Шизуо нужен был в другом деле. Мура таки окончательно и бесповоротно наводила суету по поводу глобальной передислокации из кухни на волю к свежему воздуху и приветливому солнцу. В ход пошли подушки, стул, чашки кофе и сладости, окно и сам балкон с блондином впридачу. Она играючи бегала за подушками и рассказывала одновременно про главный выбор своей жизни. Шизуо только и слушал, наблюдая за её передвижениями по своим владениям.
Блондин послушно перелез через окно как цапля со своими длинными подпорками-ногами. Помог с подушками, аккуратно их разместив на подоконнике, как то само вышло, затем поставил стул, отодвинул кружки, печенюшки, молоко свое, чтобы Муре было удобно пролазить через окно и ничего не задеть. Сама идея пролазить на балкон через окно была потрясающей и необычной.
- Выходит это призвание, - проговорил Хейваджима, устроившись на низенькой табуретке на балкончике, - игра на контрабасе. И сколько ты на нем играешь? С кем в паре удобней или интересней играть? – Шизуо смотрел на вверх в небо, ему нравилась завораживающая синева.

На душе у Шизуо было полное спокойствие, безмятежность и одновременно с этим подкрадывалось несильное внезапное волнение. Он всегда находился в какой-то непонятной суете, какофонии, вечно куда-то бежал, спешил, кого-то догонял, кого-то переубеждал. Жизнь била ключом, в движении, в ритме, в погоне, в драке, никакой статики. А здесь, находясь дома у Муры, на балконе с ней наедине, вопреки всему Хейваджиме было абсолютно комфортно душевно, его всё устраивало и это настораживало. Ему хотелось внимательней всматриваться и узнавать о музыкантке, знать, что у неё все хорошо, а если нет - устранять обидчиков. Он с силой выдохнул, приходя в себя от всего этого обволакивающего спокойствия и умиротворенности. Вкусный ароматный кофе успешно начал свою работу, сердце ускорило свой бег, Шизуо поднялся и потянулся вверх, разминая позвоночник, руки, ноги - всё, похрустывая позвонками в шее, наклоняя голову вправо и влево.
- Да ничего страшного, - отозвался блондин на слова Муры о задумчивости, - я тут сам такой же, - подытожил Шизуо.
- Как-будто играла всегда, - поддержал разговор Хейваджима, все так же глядя на-вверх в небо и дыша полной грудью. Он щурился, словно кот на завалинке солнцу. Было хорошо. Спокойно.
- Можно послушать, как ты играешь? Запись есть или сейчас на новом инструменте? - Шизуо посмотрел на музыкантку, отвечая на её взгляд. - Если, конечно, ты не против, - блондин утащил еще одну печеньку и зажевал. Шизуо снова допил пачку молока и подумал, что это всё - последняя или крайняя, нужно и совесть поиметь в гостях то.
- Да я тоже, как ты говоришь, не превереда, слушаю, что нравится, всегда по настроению. Иногда хочется чего-то классического, иногда наоборот хаотичного и жесткого, иногда мелодичного.
- И так... - Шизуо ждал ответа на главный вопрос о игре на контрабасе, ему не терпелось услышать исполнение Муры.

И так, кофе допито, молоко уничтожено, печеньки убиты наповал под натиском проголодавшегося Шизуо. Пора что-то и менять. К тому же добро успешно получено на воспроизведение мелодии посредством контрабаса в исполнении Муры, поэтому пора выдвигаться снова в сторону окна и далее в квартиру, словно они какие-то преступники, позарившиеся на чужое имущество. Ощущения смешанные, состояние расслабленно-воодушевленное в предвкушении чего-то неизведанного и нового. Шизуо в очередной раз несколько неуклюже, словно цапля со своими длинными ногами-подпорками складывалось впечатление, что он по частям залазил в окно, перелазил через подоконник, стараясь ничего не задеть, снести и случайно сломать (с этим всегда он справлялся на отлично) и появлялся внутри квартиры. Хейваджима послушно ничего не стал трогать, оставленное на балкончике и направился следом за хозяйкой вглубь помещения к дальней комнате, где был спрятан её подарок. Мура внезапно замерла в напряженном ожидании перед дверью, не решаясь поначалу её открыть, блондин, не мешая музыканте, тактично подождал, когда девушка сама соберется с духом и войдет внутрь. Дверь, наконец, была открыта, Шизуо не спеша зашел следом за Мурой, перед ним предстал легкий домашний беспорядок, который он видел, когда вносил инструмент, что никак не волновало блондина. У всех в личных комнатах был легкий хаос, а у некоторых и не легкий. Это нормально.
- Ты будешь тут играть и настраивать инструмент? - Поинтересовался блондин, но, видимо, вопрос был излишним. Хейваджима наблюдал за Мурой, она уже трепетно прикасалась к футляру, как-будто к чему-то прислушиваясь и налаживая связь с чем-то невидимым и не осязаемым. Затем открыла "саркофаг".
- Хорошо. - Ответил блондин на просьбу девушки. Он сделал несколько длинных размашистых угловатых шага в сторону выхода и закрыл дверь с небольшим глухим стуком. Когда он обернулся, девушка уже извлекла инструмент и примерялась к нему, знакомилась. На удивление такая хрупкая и тонкая девушка гармонично смотрелась с таким массивным инструментом. Хейваджима уселся на предложенное Мурой место подле. Шизуо с интересом рассмотрел печатную машинку стопки литературы, он был далек от подобной творческой работы, потому что к искусству не имел никакого отношения. Его стезя - это грубая сила и трэш.
Настроившись, девушка сообщила Хейваджиме, он тоже слегка волновался, ведь впервые будет слушать персональное музыкальное исполнение. Ему ещё никогда и никто не играл.
- Да, готов! - Отозвался Шизуо. И музыка полилась.

И тут блондин конкретно понял, что ничего не смыслит в этой музыке. Абсолютно. Полный ноль. (Нет, ему, несомненно, нравилась музыка, которую самозабвенно играла Мура, полностью погруженная в исполнение, в инструмент, в себя. Шизуо слушал во все уши, он впервые слышал контрабас в исполнении девушки) Он, конечно, мог сказать: "мне это нравится", "хорошо звучит, мелодично", "хватает за душу", но не более того. У него не было музыкального образования, либо друзей и знакомых, занимающихся чем-то подобным. Мура была первой его знакомым музыкантом, по трагической случайности, да вообще первым. Но Хейваджима не мог в полной мере оценить игру Муры: качество, такт, полноту и множество подобных нюансов, мог не заметить обычные простые для музыкантов вещи.
Музыка закончилась, блондин сидел, осознавал её, переосмысливал, поглощал, наслаждался послевкусием, музыка всё ещё играла в ушах Шизуо, хотя инструмент давно молчал.
- Да ничего так! - Заключил вслед за Мурой Шизуо. - Тебе спасибо за игру. Мне понравилось. - Честно признался Хейваджима. Он глянул на часы, раздумывая над предложением девушки и своими планами на день. Хотелось бы остаться тут и провести больше времени, но как всегда было много нюансов.
- Я и так уже задержался у тебя. - Блондину было неудобно злоупотреблять (хотя предложение поесть мороженное было очень заманчивым) гостеприимством радушной девушки, учитывая, что он первый раз в гостях у Муры, а связующее звено в виде Селти быстро ретировалась по делам, вроде бы все как надо, но не совсем. Просто напросто нужно, чтобы время неловкости (которая все же присутствовало между ними, из-за разбитого инструмента, из-за быстрого непредвиденного знакомства) прошло.
- Сижу ту опустошаю припасы, так не пойдет. - Сказал, как отрезал. - Давай лучше завтра сходим в кафе. - Он поднялся, разминая ноги, ему нужно было прогуляться, засиделся он.
- Мне через час на работу, - Том – мой работодатель – пояснил блондин, - скоро искать начнет. Созвонимся. - Блондин сам достанет номер Муры через Селти.
Хейваджима прошел к выходу и обулся.
- До встречи. Спасибо за гостеприимство.