• Время: раннее утро, около 7:00.
• Погода: +18 градусов, солнечно, без осадков.
• Внешний вид: школьные брюки, бордовый полувер мелкой вязки с V-образным вырезом, белый кухонный фартук в мелкий цветочек
• Состояние: любопытство
• Инвентарь: маленький складной нож в кармане, бумажник на металлической цепочке, прикрепленной к брюкам.

Изая вставал рано независимо от того, как поздно ложился. У него не было никаких проблем ни со сном, ни с пробуждением. В крайнем случае, если спать приходилось мало, и было совсем невмоготу, он вполне мог отпроситься с одного-двух занятий и подремать в кабинете доктора. Конечно, не в самом начале года, но, в принципе, это было нормальной практикой. Кроме того, несмотря на то, что за ним водились некоторые грешки, успеваемость Изаи позволяла ему пропускать занятия без какого-либо заметного вреда.
Раннее пробуждение, в большей части, было не столько предрасположенностью, сколько необходимостью — родителям не всегда хватало времени на то, чтобы собрать для всех своих детей завтрак и обед перед работой, они часто задерживались и отлучались, поэтому часть обязанностей естественным образом ложилось на Изаю. Эта самая часть никуда с него не падала даже тогда, когда родители были в городе и с утра всё ещё никуда не уехали.
Вот и сейчас Изая поднялся, оделся, услышал тихий шелест воды, возвещающий о том, что в ванной засела мама, и сразу прошёл на кухню. Он умылся и там же почистил зубы заранее приготовленной для этой цели щёткой. В противном случае пришлось бы искать окно для водных процедур где-то между сонным отцом, пытающимся не порезать себе лицо бритвой, и сёстрами, которые периодически могли надолго задержаться в ванной для не совсем ясных брату целей.
Изая хорошо промыл и поставил вариться рис, в достаточном количестве, чтобы хватило на пятерых человек и, как минимум, два приёма пищи; закинул в духовку заранее подготовленную рыбу; взял большую сковородку и разбил в неё пять яиц; достал из холодильника овощи и начал расставлять посуду, когда почувствовал какое-то напряжение в квартире. Он глянул на часы и, выключив плитку, пошёл проверять девочек.
Изая собирался будить только сестёр. Будить, отправлять в ванную, убедиться, что они собрали портфели, оделись должным образом, причесались, взяли обед и позавтракали — это было его обязанностями. Проспит или нет отец свою работу, Изаю не волновало, и заглядывать к нему с утра он не собирался, но жизнь нередко вносила коррективы в человеческие планы.
Проходя мимо комнаты родителей, он услышал голоса девочек: тихий Курури и бодрый и какой-то чересчур громкий Маиру. Изая открыл дверь и хотел было поприветствовать всех, но его остановил оклик отца.
— Иди сюда, сыночек, полюбуйся на результаты своих трудов и подумай, как исправить это безобразие.
Он посмотрел, благо девочки, судя по всему, очень сознательно шли на своё преступление и были готовы показываться со всех сторон.
«Надо же», — подумал Изая. Они по-прежнему были очень похожими, но теперь выглядели скорее просто сёстрами, чем близнецами. Разные прически, разная одежда, разные манеры поведения сделали своё дело, и теперь их вряд ли можно было называть идентичными. И вряд ли в ближайшее время это можно как-то исправить, не обрезав Маиру волосы к той же длине.
Изая улыбнулся. Когда он сказал, что нет смысла жить настолько одинаковыми, он не думал о последствиях и не ждал, что они резко изменяется, но, тем не менее, наблюдать подобные изменения было занятно.
«Но совсем НЕ занятно слышать, что ты в чём-то там виноват».
— Отлично выглядите, — произнёс Изая, поднял взгляд на отца, и его лицо на мгновение затвердело, черты заострились, а в глазах промелькнуло совсем недоброе выражение.
Изае нравилось разграничивать свою жизнь. Нравилось, что у него есть нормальная семья, нравилась школа, если забыть о Шизу-тяне, и, разумеется, нравились увлечения, о которых родителям знать было необязательно (хотя время от времени учителя и пытались жаловаться на их сына, не имея, в общем-то, никаких прямых доказательств ничего кроме драк). Идея, что его могут обвинить в недостаточной сознательности или в плохом влиянии на девочек Изае не нравилась. Ему не нравилось, что отец может попробовать смешать его жизнь в один невкусный коктейль.
— С чего ты взял, что это моя вина? — обманчиво мягким тоном спросил Изая. — Возможно, это протест против родителей, которых никогда нет дома.
Нельзя было сказать, что Изая был обижен на родителей или сильно раздражён тем, что должен следить за сёстрами. Он испытывал вполне нормальное юношеское желание быть свободным от времени, когда ему нужно вернуться домой, и не заботиться ни о чём, кроме собственных проблем, которых у него было, кстати, не так уж мало. Если их, конечно, можно было считать проблемами.
Он не был обижен на них, но не собирался выслушивать о какой-то своей ответственности. В конце концов, любой его ответственности они могли избежать, просто не взваливая на него двух малолетних девочек.
— Завтрак почти готов, — сообщил Изая и, услышав открывшуюся защелку в ванной, кивнул девочкам. — Идите в ванную, а потом сразу на кухню. Сумки собрали?

Курури смотрела на папу, а папа смотрел на неё. В глазах обоих отражалась обречённость и сочувствие друг к другу. Реакция отца очень ясно говорила, что родители, когда придут в себя, будут крайне недовольны сменой имиджа. То есть, сестричек ждут длинные нотации и долгое пребывание в парикмахерской. Последнее особенно огорчало. Около часа сидеть в кресле и не двигаться. Жуть. Папу же ждёт кое-что по страшнее - если Курури будет терпеть внешнюю атаку на свою голову, то ему предстоит внутренняя.
Маиру приземлилась на постель как сумоист-тяжеловес на водную гладь. Кровать подозрительно скрипнула, но внезапную атаку выдержала. Подушкам повезло меньше - одна из них улетела на пол. Старшенькая Орихара молча забросила её на место и, окинув пышущую энергией сестру мимолётным взглядом, пошла назад в их комнату. В душе девочка была крайне довольна собой - выражение полного равнодушия на лице не дрогнуло даже под натиском внезапности.
В комнате Курури быстро извлекла из вещевых завалок старую синюю куртку - её, вместе с другими вещами, которые уже никто не носит, но выкинуть сил не хватает, хранили в отдельном пакете. Изначально куртка принадлежала брату и сестричкам была отдана "на растерзание", когда стала поджимать в локтях. В их семье это было почти традицией - отдавать младшим ненужные вещи, чтобы на нужных вдруг не обнаруживались дырки, рисунки и вышивки неизвестных науки зверушек.
Эта куртка почти не пострадала. Только чуть выше локтя с левого рукава глядело нечто с печальными глазами и клыками выше головы.  Девочка считала, что это динозавр. Остальные, кроме сестры, считали, что если пришить на место неведомой зверюги карман, одежду ещё удастся спасти.
На Орихаре куртка смотрелась неплохо. Рукава, подвёрнутые несколько раз, казались самую малость широкими, но в остальном претензий не вызывали. В застёгнутом виде появлялся небольшой недостаток - за длинными полами куртки шорты проглядывали едва различимой ленточкой. Однако, в расстегнутом всё сидело будто так и задумано, так что на этот мелкий недочёт было легко закрыть глаза.
Маиру хорошо справлялась с новой ролью - звонкий голос был слышен через весь коридор. Курури, согласившись с идеей сестры заснять исторический момент, подхватила телефон, - на зарядку фотоаппарата времени не было, - и включила камеру, сразу поставив режим видеозаписи. Сегодня съёмки стоил каждый момент, а не только отдельные кадры.
При возвращении в спальню родителей в объектив сразу было поймано лицо Изаи. Реакция родителей в целом была уже ясна, а значит неинтересна. Теперь главная цель нового стиля - любимый братик. Старшенькая Орихара с нетерпением ждала его слов. Он будет недоволен, как папа и мама? Он будет рад, потому что теперь в его глазах жизнь младших сестёр обретёт смысл?
Девочка уставилась на него с надеждой и... Ничего. "Отлично выглядите". Будто красивые цветы похвалил. Курури с трудом заставила ни единый мускул на лице не дрогнуть, скрывая раздражение. Нееет, она ещё добьётся от него более сильных эмоций.
- Спасибо. (Спасибо за комплимент) - Орихара подошла, старательно придавая шагу почти сонливую неспешность, и обняла брата. - Для тебя. (Мы сделали это для тебя) - коротко стриженная головка демонстративно качнулась. - Рад? (У нас получилось тебя обрадовать?)  - голос очень тихий, мимика как у робота. Новый образ включён на полную.
- Вот тебе и ответ, Изая. - отец потянулся и наконец встал. - Но, если ты считаешь, что проблема действительно есть, я могу нанять вам няню уже завтра. - Широ Орихара, успешный предприниматель, способный уговорить поставить подпись в конце договора даже самого привередливого клиента, от понимания семейных взаимоотношений был бесконечно далёк и вряд ли догадывался, что сейчас уподобился врачу, прописывающего простуженному лекарство от болей в животе. - Само собой, она будет и по дому помогать. Готовка там, стирка и прочее, что ещё нужно. Устроит?
- Нет. (Меня это не устроит) - Курури дернулась от возмущения (ей не хотелось, чтобы дома постоянно находился чужой человек, пытающийся их воспитывать), но потом взяла себя в руки и снова повернулась к брату. - Да. (Да, мы уже собрали сумки)
И тут вошла мама. И лучше бы она ещё час из ванной не выходила. Она, как и Изая, обладала способностью появляться в (не)нужный момент и говорить (не)нужные вещи. Старшенькая Орихара молча вцепилась в сестру и на скорости вылетела за ней из комнаты. Пока ничего особенного после положенного шока не прозвучало, но предчувствие мучило очень нехорошее. Выбравшись из "опасной зоны" девочка не пошла в ванную вслед за Маиру, а замерла на полпути, сделав вид, что поправляет одежду, и навострила уши.
- Ладно, к парикмахеру я их запишу, но что ты там говорил про няню? Я не хочу, чтобы с нашими детьми сидел посторонний человек! Да и толку... Даже за нашими девочками трудно уследить, что уж говорить про Изаю. А он тоже ещё ребёнок! Драки эти его в школе, теперь сегодняшний... Инцидент. Нельзя оставлять всё так. В общем, я позвоню родителям и попрошу какое-то время пожить здесь.
Дальше оставаться на месте было бы подозрительно и Курури поспешила забежать в ванную. На восторженные слова сестры она лишь кисло улыбнулась. Изначально, предполагалось, что всё пройдёт более гладко. По удивляются, чуть-чуть поругают и забудут, а тут... Эффект как от удара по первой костяшки в длинном ряду домино.
- Няфя. Дуфувка и бафувка. (Либо няня, либо дедушка с бабушкой) Одинакофо. (Одинаково плохо) - щётка во рту мешала говорить. Девочка сплюнула и сказала уже нормально, одновременно подталкивая  Маиру к выходу: - Угу. (Да, мне тоже интересно, что скажут в школе) Быстрей. (Давай туда поскорее доберёмся) Отдохнём. (Там всяко спокойней, чем сейчас у нас дома)
На кухне очень приятно пахло. Старшенькая Орихара с наслаждением вдохнула аромат свежей еды, ощущая, как почти безнадёжно испорченное настроение потихоньку поднимается. С вернувшимся энтузиазмом, девочка разложила вокруг тарелок столовые приборы и плюхнулась на стул. Телефон, спрятанный в карман на время чистки зубов, был крепко зажат в левой руке, в ожидании продолжения шоу, которое просто необходимо заснять. Вот так, с вилкой в одной руке и телефоном в другой она и сидела до прихода брата. Но приготовить заранее ещё одну вещь она забыла...
- Минутку. (Подождите чуть-чуть) - Курури махнула раскрытой ладошкой и метнулась за бумагой и ручкой, как только услышала про кэндо. Цапнув листик из блокнота и карандаш (он первым подвернулся), девочка внимательно уставилась на Изаю. - Готова. (Я готова записывать) Телефон. Адрес. (Нам нужен телефон тренера, адрес секции...) И остальное. (Ну, и всё остальное, что может пригодиться) - старшенькая Орихара не без основания верила, что братик знает всё, а если вдруг чего-то и не знает, то может узнать. А поскольку за организационные моменты теперь отвечала Курури (по их с Маиру "распределению обязанностей") стоило срочно выведать у него стратегически важную информацию.

Отредактировано Orihara Kururi (13-11-2016 23:36:06)

Изая перевёл задумчивый взгляд с одной младшей сестры на вторую. На самом деле, у него никогда не возникало проблем с тем, чтобы отличать девочек. Сестры были похожи, порой настолько, что их путали бабушки и дедушки, реже настолько, что их путали родители, но никогда настолько, чтобы путался сам Изая. Теперь же, несмотря на одинаковые лица, они действительно казались двумя по-настоящему посторонними людьми. Это в какой-то мере казалось пугающим, наверное, потому что никто, даже сам Изая, не воспринимал близнецов по отдельности, и в то же время завораживало. Он словно бы наблюдал за рождением новой вселенной, и ему приходилось прилагать все усилия, чтобы никак на неё не влиять.
— Думаю, что понял вас, — кивнул юноша под тихий писк, напоминающей о себе рисоварки. Маиру тут же подскочила и оказалась рядом, готовая помогать. Сочтя за лучшее дать ей ложку и позволить разложить рис по небольшим глубоким мискам, Изая принялся разливать в другие горячий мисо-суп.
— Однако стоит учесть, что любые боевые искусства — обоюдоострый меч. Я не собираюсь читать вам нотации, для этого хватит взрослых, но если вы будете учиться драться, то, весьма вероятно, напоритесь на драку. Вас это устроит? — он скептически посмотрел на Курури. Маиру была весёлой, беспечной и болтливой. Курури стала говорить меньше, рваней, непонятней, но, судя по всему, головой и этого мероприятия, и, видимо, всех последующих с нынешних пор будет она.
«Только как надолго?» — Изая снова задумался, стоит ли попробовать перезагрузить данные перемены, но так и не смог прийти к чёткому и однозначному ответу. Очевидно было, что девочки решили измениться по какой-то вполне ясной для них причине. Вполне возможно даже, что причина заключалась в нём. Но разве он не ухудшит ситуацию, если продолжит вмешиваться?
— Кроме того… — он нахмурился. — Ты будешь идти до конца? Я имею в виду, что у тебя с такой манерой речи возникнут проблемы. Даже если родители не поведут тебя к психиатру, подозревая форму аутизма, всё ещё останется школа. Допустим, тесты ты будешь сдавать спокойно, но что касается устных ответов? Учителя могут посчитать твои ответы издевательством, а ученики… Что ж, независимо от того, покажется ли им это просто странным, или тупым, они решат, что будет очень весело и правильно поставить тебя на место, — Изая достал из холодильника сладкий омлет и овощные закуски, расставил их на стол и перевёл взгляд с одной девочки на другую.
— Над вами будут издеваться, — заключил он, и мама тихо охнула.
Родителей Изая игнорировал, но разговаривать при них с сёстрами так, как бы ему хотелось, не мог, и потому чувствовал скорее раздражение от их присутствия, чем какие-то иные тёплые семейные чувства. Даже количество приборов за столом говорило о том, что ни Изая, ни сёстры не привыкли завтракать с кем-то ещё, а, может, дело было не в этом, а в бессознательном бунте.
Изая решил, что поразмышляет об этом на досуге, а с сёстрами переговорит подробней, когда они позавтракают и пойдут в школу. Он как раз будет провожать по дороге к своему учебному заведению.

- Да. (Да, устроит) Как тебя. (Тебя ведь тоже устраивают постоянные драки) - спокойно ответила Курури. Нельзя сказать, что это вовсе её не волновало. Но это являлось частью неизбежного, с чем предстоит смериться. Отчасти на такое восприятие влияла личность Иза-нии. Курури слишком часто видела его стычки с Шизуо, чтобы воспринимать драку, как что-то страшное. Девочка пугалась поначалу, как все. Когда над головой пролетает огромная машина - действительно жутко. Но когда это случается часто, раз или два в неделю, приходит равнодушие. Ну да, опасно. Надо спрятаться. Но это больше не источник страха, а часть жизни. То, к чему бессознательно привыкаешь и принимаешь за норму.
И, надо сказать, что страх за себя и сестру ушёл быстрее, чем страх за брата. Потому что они с Маиру всегда убегали под защиту домов и деревьев, а Изая оставался беззаботно скакать на открытой местности. Это напрягало настолько, что как-то даже приходила мысль позвонить в полицию. Останавливало понимание: обычный полицейский в этой ситуации чуть меньше, чем бесполезен.
Кроме того, братик всегда оставался относительно целым. То есть, ни разу не попал после такой гонки в больницу. И постепенно это успокоило Курури. Иногда она беспокоилась, замечая у него слишком яркий синяк. Но они об этом никогда не говорили.
Так или иначе, но сейчас Курури имела несколько неправильное представление о драках. Она думала что-то вроде: "Вдвоём мы точно сможем стать сильны также, как брат. Но у нас никогда не будет такого сильного противника, как Шизуо, потому что сама встреча с вторым таким маловероятна". А это означало, что, даже при наличии драк, их жизнь останется почти безопасной. Потому что те, кто хотя бы близко будут стоять с возможностью разозлить Шизуо и уцелеть, точно смогут не бояться уличной шпаны из мелкой банды (это то, с чем, по представлениям Курури, они реально могли столкнуться).

- Хватит тестов. (Результатов по тестам хватит, чтобы поддерживать нормальную успеваемость) Репутация... - девочка поняла, что опять затрудняется с понятной формулировкой. - Скромницы. (Если у меня будут высокие баллы за тесты, то учителя решат, что я просто стеснительная.) Поведение похоже. (При тихой речи и запинках вполне можно подумать, что человек просто боится) Отстанут. (Они решат так рано или поздно и отстанут)
Не то чтобы она была особо уверенна в том, что сказала. Изменения в манере речи доставляли проблемы уже сейчас, и в школе они должны были усугубиться. Но Курури не собиралась отказываться от своего с сестрой плана только из-за того, что приравнивалось к мелким неудобствам. Так что, всё озвученное было скорее планом: как в идеале должны устроиться её отношения с учителями. И погрешности в нём обещали быть. Скорее всего, у неё получится создать о себе именно такое поверхностное впечатление, но всегда найдутся те, кто этой поверхностью не удовлетворится.

- Возможно. - на фразу об издевательствах Курури спокойно кивнула. - Мелочи. (Меня это не волнует)
И повернулась к матери:
- Справимся. (Мы не дадим себя обидеть, не беспокойся) - девочка сказала это с безучастным лицом, но, чтобы не пугать ещё больше, подняла большой палец вверх во вполне нормальном жесте.
Наверное, для ребёнка её возраста была необычна такая реакция. Но возможно отвратительные отношения со сверстниками в будущем и правда казались ей последней по важности проблемой.
Они с сестрой всегда были... Оторваны, в некотором смысле. Так прочно спаянные друг с другом и неразлучные ни в чём, они едва ли могли поддерживать нормальный контакт с другими детьми. Не потому что не хотели. Просто окружающим было тяжело их воспринимать.
Две совершенно одинаковые девочки. Так или иначе, одна из них всегда смотрелась ожившим отражением другой. Со стороны такое совпадение казалось почти жутким. Но, кроме этого, они всегда были вместе и поглощены общением между собой. Кто-то третий в их обществе неизбежно ощущал себя лишним. Даже если всё внимание концентрировалось на нём и девочки не обменивались и словом - они просто понимали друг друга, будто читали мысли. И это отдаляло от них любых возможных приятелей, потому что некому не нравилось ощущение третьего колеса.
Такая отстранённость от других детей привела к своим последствиям. Девочки стали достаточно независимы от чужого мнения просто от того, что не привыкли его слышать (равно воспринимать чем-то важным). До определённого момента у них не было людей вне семьи, которые могли бы сказать нечто обидное и этим задеть. Никого настолько значимого (равно близкого). Они существовали в своём, отдельном мире, который редко соприкасался с мирами других людей, и в целом сестёр это пока устраивало.
Так что: сейчас травля рассматривалась Курури исключительно как возможная физическая атака, а не моральное причинение вреда. И школьники точно представлялись более слабыми противниками, чем какие-нибудь гопники, к примеру.
(Взрослея, Курури узнает: иногда даже у случайных, неважных людей могут найтись слова, чтобы навредить без насилия. Впрочем, сёстры быстро научатся справляться и с такими.)

- Сможет. (Да, думаю, Иза-нии сумеет тебя научить) - кивнула Курури, помогая отправить посуду в шкаф. - Но вряд ли. (Но вряд ли он на это согласится) Совет. (Ну, он может нам посоветовать, где научится подобному) Реальней. (На это его уговорить более реально)
- И я должна. (Мне тоже надо подумать, какими знаниями дополнить свой образ) Не физическое. (Я не могу использовать физические атаки, как ты) Наука? (Наверное, имеет смысл подумать о чём-то, основанном на научных знаниях) Медицина? (Что-то, связанное с медициной?)
Это было единственным, что приходило на ум для применения, так сказать, "не только в теории, но и на практике". К тому же, Курури думала об этом с лёгким напряжением, скоро ей точно придётся иметь дело с рядом мелких травм сестры.

- Палатка. (По дороге к школу есть палатка с мороженным) Шоколадное. (Хочу шоколадное) - поддержала Маиру старшенькая Орихара, неспешно двигаясь за ней по коридору. Однако, номер с кроссовком сразу заставил ускориться, чтобы вовремя подхватить сестру и помочь встать на ноги.
- Подвижная. (Ты теперь очень подвижная) Правильно. (Всё верно, это соответствует образу) Но не приспособлено. (Но твоё тело ещё не приспособлено к такому) Береги пока. (Лучше будь пока поосторожней)
- Мороженное? - вопросительно протянула девочка, когда подошёл братик. Уверенности в том, что он с первого раза услышал (точнее, захотел услышать) через весь коридор было не особо, а сладкого хотелось.

Если свести в единое целое то, о чём говорили его сёстры, то можно было применить слово «самозащита». Для профилактики уметь защищаться, для профилактики иметь баллончик, для профилактики бросать ножи… Если с первым и со вторым Изая ещё как-то мог согласиться, то последнее указывало на откровенную незрелость их рассуждений. Незрелость и опасность. Хорошо, если головы у двух маленьких Орихар будут на плечах, тогда ни самозащита, ни баллончик, ни нож не повредит, но если нет? Если они перегнут палку?
— Мы живём в городе, который считается самым безопасным в мире. При его густонаселённости, преступления здесь происходят редко. И вероятность того, что тебе придётся применять самозащиту, на самом деле, очень мала.
«По крайней мере, для обычного человека», — мысленно добавил Изая. Его сёстры явно встали на путь необычности. Для детей их возраста подобные причуды были нормальными и, скорее всего, им вскоре надоест эта игра. Через пару дней, недель или месяцев они забудутся и снова станут самими собой на радость взрослых. Однако, если они всё же будут упорствовать в своём желании выделяться, неприятности у них будут. С этим Изая не мог поспорить. И тогда речь о разумной самозащите не казалась такой уж неразумной.
Изая вздохнул.
— Это детские доводы, — произнёс он с уставшим видом. Доводы были действительно «детскими», но именно поэтому спорить с ним сложно. Изая никогда бы не посоветовал позволять травлю. Он предпочёл бы до неё не доводить. Но Изая хорошо чувствовал общество, разбирался в нём, знал людей. Строго говоря, довести своё окружение до травли, не казалось ему таким уж опасным или неправильным занятием. Скорее, весёлым. И именно поэтому он определённо не был тем, кто должен давать советы маленьким сёстрам.
— Я красивый, спортивный, у меня хорошо подвешен язык. Люди, как правило, любят меня. Пожелай я этого, стал бы очень популярным. Я, в принципе, довольно популярен даже не желая этого. И, конечно же, никто никогда не травил меня. — «Но если бы они попробовали», — уголки губ Изаи дёрнулись вверх от предвкушения такого веселья. Травить его? Его?! Пожалуй, при всём интересе, который вызывали у Орихары люди, травлю в свою сторону он бы не спустил. Но что бы он сделал? Применил насилие? Вряд ли. По крайней мере, точно не своими руками.
— Вы слишком торопитесь делать выводы, — фыркнул Изая. — Курури, мы учимся в разных школах, крутимся в разных кругах, у нас разное расписание на день. Откуда тебе знать, что всё происходит именно так, как ты думаешь? — в этом она была похожа на всех остальных: глупых, наивных, забавных — тех, кого легко обвести вокруг пальца. Если уж Курури решила стать кем-то особенным на пару с Маиру, то ей стоит отказаться от банального мышления.
— Шизу-тян не показатель. Он просто... — «Чувствует, что со мной что-то не так, как последняя уличная шавка!» — ...невзлюбил меня. Так бывает: мне сложно удержаться, чтобы не провоцировать, а он очень легко выходит из себя, — и да, после этого случается, так называемый, «бег с ножами». Изая, в целом, старался не выделяться, но подозревал, что с Шизуо ему всё равно пришлось бы рано или поздно столкнуться. Это стало ясно после первой же встречи, после первого обмена репликами.
— Что касается ножа… — узкого складного лезвия, утяжеляющего правый карман школьных брюк. — В средней школе один мальчишка попытался убить меня. Не просто порезать или травмировать, а именно убить. По сути, спас меня Шинра, подставившись под удар. Но на это тоже были свои причины. Мир несправедлив. Часто зло случается просто, потому что существует в этом земле, но не реже оно является следствием поступков. То, что произошло тогда, как раз второй случай. Если бы я вёл себя иначе, если бы не ввязывался в неприятности, если бы не привлекал внимание, никто бы на меня не напал.
Изая понимал, что, если не подогревать их интерес, он быстрее потухнет, но всё же они были его сестрами: детьми тех же родителей, получившими то же воспитание. Если они пойдут по тому же пути, то скоро найдут неприятности. Изая не чувствовал себя в праве останавливать их, и, откровенно говоря, ему хотелось увидеть, что из этого выйдет.
— У меня есть знакомая. У её отца какая-то чудо-бойцовская школа. Если вы не передумаете, я отведу тебя туда, Маиру. Там не учат паркуру, но ловкость развивают. К тому же, если ты всё же пойдёшь туда, то ни ножи, ни баллончики вам особо не понадобятся. Насколько я помню, там учат использовать любой подручный материал в драке.

- Не нулевая. (Ты прав, такая вероятность мала, но не нулевая) - Курури легко пожала плечами. - Пропавшие без вести. (И знаем ли мы о всех преступлениях? Иногда люди пропадают, а как, куда - неизвестно) Сами...? (Я знаю, что некоторые уходят сами, но не все) Ещё якудза... (И мало кто идёт в полицию, став жертвой якудза)
На днях они с сестрой смотрели фильм, про якудза, где энтузиазм полицейских в отлове бандитов был чуть больше, чем у спящих по дорогам коллег. Папа объяснил, что это не полицеские такие лодари, это ме-нта-ли-тет (новое слово) в стране такой. И некоторые группировки мирно сосуществуют с полицией, только изредка подвергаясь облавам. Курури сильно удивилась и поэтому хорошо запомнила. А статистику по пропавшим она слышала в новостях.
Но, на самом деле, всё это не пугало и было сказано, только чтобы что-то сказать. В жизни Курури самой страшной вещью был пролетающий над головой столб, якудза существовали - но где-то там, далеко, в телевизоре или плохом районе. Настоящая причина, почему она хотела уметь драться: потому что круто. И немножко из-за столба. Курури волновалась за брата и думала, что, когда-нибудь в будущем, сможет его защищать, если освоит баллончик и собственный мозг.

- Мы кто...? (Конечно, детские, мы кто по-твоему?)
Курури не обиделась. Иза-нии прав: их план сырой, не столкнувшийся с суровым бичом всех теорий - практикой. Пока.
- Дорогу идущему. (Дорогу осилит идущий, главное начать) Вырастим... изменятся. (Думаю, со временем, наши доводы станут лучше)

- Мм... В школу вместе. (Мы вместе ходим в школу, я и Маиру видим некотрые... моменты) И мой брат. (А ещё я тебя знаю, ты же мой брат)
- Умный... но бегаешь. (Да, ситуация с Шизуо необычна, иначе ты давно нашёл бы способ с ней разобраться без догонялок) Кстати... не травля? (Кстати, а разве попытки зашибить дорожным знаком не считаются травлей?) Не думаешь. (Но ты сказал, что тебя никогда не травили, значит ты считаешь происходящее чем-то другим) Не жертва. (Ты не чувствуешь себя жертвой) Как провоцируешь? (Что такого ты делаешь, что Шизуо хочет тебя убить?)
Помолчав, Курури добавила:
- Ошибаюсь...? (Возможно, я в чём-то ошибаюсь) Школа... расскажешь? (Мне бы хотелось узнать больше о твоей школьной жизни. Расскажешь?) Для выводов. (Тогда я смогу сделать правильные выводы)
- Кстати... идея. - Курури развернулась к сестре. - Арисава, помнишь? (Помнишь, как Арисава-чан рассказывала, что относила сестре обед?) Пустили. (Её пустили в само здание старшей школы) Повторим? (Может, нам повторить?) Готовка... (Только я не уверенна в наших кулинарных способностях) Зонтик? (Подгадать дождливый день и принести зонтик?)

- Безопасный город. (Вот и самый безопасный в мире город) - по спине Курури явственно прошёлся холодок. Ей представился некий маньяк в школьной форме, кровожадно надвигающийся на братика. Страшно. Всё таки хорошо, что они решили заняться самообороной.
- Шинра герой. Благодарна. (Шинра поступил, как герой, закрыв тебя. Я очень ему благодарна) Что... мальчишка? (А что потом случилось с тем, кто пытался тебя порезать? Его посадили в тюрьму?)

- Поучительная история? (Ты рассказал нам это, как поучительную историю, верно?) Плохо выделяться. (О том, что привлекать лишнее внимание опасно) Услышали. (Мы тебя услышали)
"...Но это ничего не меняет"
- Похожи. (Мы во многом похожи на тебя) Самозащита - не лишнее. (Думаю, с нашими характерами, навыки самозащиты не будут лишними) Но запомним... границы. (Но мы постараемся не ввязываться нарошно в неприятности, обещаю)

Курури поймала взгляд сестры. Чуть улыбнулась.
- Подручный... интересно. Тоже пойду. (Я тоже хочу сходить туда)
Нет смысла учиться тому же, что Маиру. В их тандеме у Курури другая функция. Но... есть у тела человека такие точки, на которые если сильно надавить, будет больно. Вот их неплохо выучить.
И подручный материал, конечно. Может, её научат правильно и быстро пшикать из баллончика?

Отредактировано Orihara Kururi (21-04-2018 21:20:41)